Корабли, как люди, рождаются и живут полнокровной жизнью, пока не состарятся. Пароход «Ванцетти» – один из первенцев советского судостроения. Построенный в Ленинграде на Балтийском заводе в 1928 г., он пережил долгую и яркую жизнь.
Это был типичный четырехтрюмный лесовоз на твердом топливе с паровой машиной в 950 лошадиных сил и электрическим рулевым приводом и лебедками, что по тем временам считалось последним достижением судостроительной техники.
Их было два лесовоза из этой серии, получивших свои названия по имени итальянских рабочих-революционеров, казненных в США в 1927 году по ложному обвинению в убийстве охранника обувной фабрики – «Сакко» и «Ванцетти».
«Новорожденные» лесовозы были переданы Мурманскому арктическому пароходству, где они прилежно трудились около семи лет. Осенью 1935 года «Ванцетти», пройдя северным путем, прибыл в порт Владивосток. Теплая встреча ожидала на причале экипаж парохода во главе с капитаном Г. Бютнером. О героизме и мужестве моряков, преодолевших все тяготы полярного плавания в Арктике, слагались легенды.
В Дальневосточном пароходстве судно работало до начала Великой Отечественной войны. Грозный сорок первый экипаж «Ванцетти» встретил в полной готовности помочь Родине.
В 1942 г. нас, первокурсников Владивостокского мореходного училища, распределили по судам дальневосточного пароходства. Меня направили в качестве матроса на пароход «Ванцетти», который должен был следовать в порт Петропавловска-на-Камчатке с грузом угля для судов.
8 апреля 1942 г. наш пароход вышел из Владивостока в Японское море в направлении Цусимского пролива, так как северные проливы были закрыты льдом. В Японском море плавание проходило относительно спокойно, но чувствовалась настороженность всего экипажа. Приближающиеся к Цусимскому проливу, месту гибели русской военной эскадры в 1905 г., советские суда по традиции одни длинным гудком отдают дань памяти русским морякам, героически погибшим в нервном бою с японским военно-морским флотом.
Когда наше судно проходило проливом Осуми, находясь в 90 милях от японского берега, в нейтральных водах над горизонтом появился японский самолет-разведчик. Он сделал несколько кругов над судном и скрылся. К вечеру того же дня над судном показались сразу два самолета японских ВВС. Они шли контркурсом на бреющем полете и так низко над судном, что можно было различить лица летчиков и крупнокалиберные пулеметы, направленные по диаметральной плоскости судна.
Я находился на верхнем мостике и, как сигнальщик, поднимал позывные флаги нашего судна. Мне казалось, что флаги плохо различимы, и я попытался их расправить на ветру. Вдруг головной японский самолет, пролетая над верхним мостиком, дал пулеметную трассирующую очередь, которая прошла правее меня, и если бы рулевой, находящийся в рубке, не «рыскнул» влево, то мое тело разорвало бы в куски и выбросило за борт. Это было моим первым огневым «крещением».
На другой день японские самолеты продолжали преследовать нас. Они сбросили на борт «Ванцетти» вымпел с текстом, где было приказано ложиться на курс в направлении берега. В случае неповиновения грозили открыть огонь. Я стоял за штурвалом. Последовала команда: «Лево на борт!»
Когда судно начало циркулировать влево, с японского самолета сбросили бомбу, которая разорвалась в 15 – 20 метрах слева по носу. Это была чудовищная провокация: гигантский столб воды взметнулся над спокойной поверхностью моря, затмевая видимость по курсу.
От взрыва судно вздрогнуло от носа до киля, но продолжало циркулировать влево. Когда взрывная волна скатилась по ватервейсам за борт, японские самолеты отошли в сторону и скрылись за горизонтом.
К вечеру того же дня к нам подошел японский минный тральщик, остановился поперек курса и под угрозой открытия огня приказал следовать за ним. Мы подняли сигнал: «Подчиняюсь силе оружия!», и последовали за ним, в направлении японского берега.
Ночью появился еще один корабль-сторожевик, который систематически освещал прожекторами наш «Ванцетти» то с правого, то с левого борта. Нам стало ясно: японцы хотят силой захватить наше судно. Собрав команду, капитан В. Веронд и помполит В. Кравчук предупредили экипаж о необходимости проявлять максимальную бдительность и не допустить увода с судна кого-либо из членов экипажа. Был намечен план расстановки людей на случай нахождения японцев на борту нашего судна. Впоследствии эти предвидения подтвердились. Вскоре к борту «Ванцетти» подошел японский гребной катер.
На борт поднялись 12 вооруженных японских солдат во главе с офицером, который потребовал от капитана судовые и грузовые документы. Японцы были вооружены винтовками с примкнутыми штыками. Несколько японцев бросились на мостик и опечатали радиорубку. Связь с Владивостоком прекратилась. Японский офицер с группой вооруженных солдат ворвался в каюту капитана и, размахивая револьвером, приказал следовать в порт Кушимото. Капитан отказался выполнить это требование, ссылаясь на темноту и отсутствие необходимых карт. Офицер заявил капитану, что он лоцман и сам поведет судно в порт. В случае неповиновения, объявил он, с борта военного корабля будет открыт огонь.
Японцы поставили своего рулевого, дали ход, и судно пошло «рекомендованным» курсом. Через несколько часов хода с полубака старпом и боцман заметили темную гряду и закричали: «Рифы!» дали полный ход назад, успели развернуться на обратный курс, отойти от берега и встать на якорь. Судно избежало посадки на мель, и таким образом была предотвращена третья японская провокация.
Утром к борту «Ванцетти» подошел катер с японскими офицерами. Среди них был переводчик в гражданской одежде. Начался досмотр судна, во время которого японские военные власти грубо обращались с членами экипажа: по всякому поводу угрожающе тыкали винтовками с примкнутыми штыками в невооруженных моряков.
Японский переводчик прочитал обвинительный акт, где было сказано, что пароход «Ванцетти» зашел в запретную зону территориальных вод Японии и радиостанция его работала до самого порта Кушимото.
Капитан ответил, что судно шло путем, официально разрешенным японским правительством, в запретную зону судно завели сами японцы. Что касается радиограмм, то конвойный корабль и самолеты не запрещали пользоваться радиостанцией. Тогда японцы выдвинули новое обвинение и потребовали, чтобы судно перешло на новое место якорной стоянки. Все имеющееся на борту оружие должно быть собрано и сдано на военный корабль. Капитан согласился с переменой места стоянки, но категорически отказался сдать оружие.
Начальник группы досмотра прочитал меморандум на японском языке, а переводчик сделал перевод, после чего капитану предложили подписать его. Но капитан потребовал текст на русском и английском языках. Переводчик же заявил, что судно находится в Японии и мы должны делать то, что требуется по японским законам.
Капитан ответил, что он находится на борту советского судна, а следовательно, на советской территории, и законы империи на него не распространяются. «Кроме того, – сказал капитан, – поскольку вы даете рекомендованный курс для выхода из запретной зоны, то должны гарантировать безопасность плавания, а также делать отметку в вахтенном журнале о том, что судно досмотрено и может свободно следовать по назначению».
Японцы уехали на совещание, а когда вернулись, начальник досмотровой группы вручил капитану копии меморандума на русском и английском языках.
Капитан сделал свои оговорки в текстах. Японцы отметили в судовом журнале досмотр судна, а затем дали рекомендованный курс для выхода из запретной зоны. Капитан отказался от услуг их лоцмана и запросил разрешение самостоятельно выйти из порта. Последовала команда: «Вира якорь!», и через час «Ванцетти» вышел из порта Кушимото и лег на рекомендованный курс. В порт Петропавловск-на-Камчатке мы прибыли с опозданием на две недели в связи с этим происшествием.
В те годы Япония формально придерживалась нейтралитета по заключенному с Советским Союзом договору. Фактически же, будучи союзником фашистской Германии и Италии, постоянно препятствовала советскому судоходству в Японском море и прилегающих проливах. Согласно официальной статистике, только в 1941 – 1944 гг. в бассейне Тихого океана было задержано 178 советских судов.
В случае с пароходом «Ванцетти» провокации японцам не удалась: благодаря бдительности всего экипажа, но имела негативные последствия. Из-за того, что мы не смогли вовремя доставить уголь в Петропавловск, в порту задержались несколько судов торгового флота, так необходимых для перевозок военных грузов в помощь фронту.
После разгрузки угля в порту Петропавловск пароход «Ванцетти» был направлен в порт Сан-Франциско для ремонта и последующей доставки стратегического груза в Союз. Кроме того, предыдущий рейс показал, что необходимо установить на судне вооружение для безопасности плавания.
После ремонта и докования в США на судне было установлено оружие: два крупнокалиберных пулемета системы «эрликон» и кормовая универсальная трехдюймовая пушка, которая пригодилась для отражения атаки фашистской подлодки в Баренцевом море, но об этом я расскажу немного позже.
Теперь команда парохода «Ванцетти» должна была не только нести вахту и обслуживать судовые механизмы, но и работать с оружием. С этой целью военное командование США взяло на себя обязанность обучить наш экипаж не только обращению с установленным на судне оружием, но и тактикой ведения боя по морским и зенитным целям. Поэтому два раза в неделю нас стали вывозить на автобусах на полигон, где на боевых снарядах и патронах мы получали практические навыки ведения боя.
Вспоминается один эпизод. Во время учений самолет, который водил за собой мишень-конус, был сбит при облете полигона. Самолет загорелся и упал, а летчик выбросился с парашютом. Это считалось нормальным явлением в годы войны. Так обучали нас союзники военному искусству в обстановке, приближенной к боевой.
Обратный путь «Ванцетти» пролегал через Тихий океан в бухту Провидения. Он был загружен авиационным бензином в бочках по всем трюмам и в два яруса на верхней палубе, всего в количестве 3500 т, предназначавшимся для заправки самолетов на Северном морском пути.
В то время на Чукотке формировался морской конвой в составе лидера «Баку» и двух эсминцев – «Разумный» и «Разъяренный». Конвою предстояло сопровождать на Запад караван из 11 транспортов Дальневосточного пароходства с грузом стратегического назначения. Это задание Родины моряки «Ванцетти» выполнили с честью.
После разгрузки оставшегося на бору груза в порту Архангельск наш пароход взял на борт 1250 т леса для Исландии. Судно снялось с якоря и под охраной двух тральщиков проследовало в бухту Йоканьга. В это время был получен приказ ожидать распоряжения на выход в море.
В районе острова Медвежий, куда должен был следовать «Ванцетти», наша разведка обнаружила усиленный патруль немецкого рейдера. Кроме того, ожидался большой шторм со снежными зарядами.
После получения разрешения на выход в море с тральщика ТЩ-39 был принят сигнал «Следуйте за мной». Штормовая погода со снежными зарядами и пургой продолжалась. Сопровождающий нас тральщик потерялся из виду на второй день плавания.
Штормовой ветер продолжал свирепствовать. Палуба и надстройки покрылись ледяным панцирем. Судно с трудом управлялось. Моряки день и ночь счищали лед с палубы и надстроек, чтобы судно не потеряло устойчивость и не опрокинулось. Казалось, что судно находится не в море, а в кипящем котле, где все пространство покрыто сплошным паром.
После вскрытия пакета капитану В. Веронду стало известно, что район острова Медвежий, куда следовал «Ванцетти», блокирован фашистами и там базируется до 50 их подводных лодок.
Обстановка требовала от нас незаметно пройти на достаточном удалении от северных берегов Норвегии, не приближаясь к острову Медвежий. Во время шторма был оборван забортный лаг, который фиксировал пройденное расстояние. Считалось, что остров Медвежий должен был остаться в 30 милях к северу от курса.
К концу дня 2 января 1943 г. судно сделало поворот и легло курсом на Исландию. Ночью небо прояснилось, и старший помощник капитана А. Агоев по звездам определил местонахождение судна. Оказалось, что оно находится значительно севернее, чем предполагалось, а курс его ведет прямо... на остров Медвежий.
Курс судна был сразу изменен на южное направление, чтобы дальше отойти от опасного района и оставить Медвежий к северу. Находившийся на верхнем мостике военный помощник капитана А. Чупанов заметил слева по траверсу судно, похожее на парусник, но оказалось, что это подводная лодка с обманным парусом. Стало ясно: «Ванцетти» обнаружен. Капитан объявил боевую тревогу. Моряки заняли свои места на боевых постах у кормового орудия и на верхнем мостике у крупнокалиберных зенитных пулеметов. С этого момента судно двигалось противолодочным зигзагом.
Через несколько минут с полубака, где находился боцман Ф. Ксенофонтов, раздался его голос: «На мостике, слева по носу, торпеда!»
Торпеда стремительно приближалась к судну. Капитан дал команду: «Право на борт!» машина работала самым полным вперед. Последовала новая команда: «Приготовиться к открытию огня!» Вот когда потребовалось оружие защиты!
Торпеда прошла вдоль правого борта в расстоянии 8 – 10 м, а судно продолжало по инерции двигаться вправо. В этот момент расчет кормового орудия обнаружил вторую торпеду, но уже слева по корме. Последовала команда капитана: «Лево на борт!»
Попав в сильную струю от винта, торпеда, не дойдя до борта 15 – 20 метров по корме, резко изменила направление и прошла вдоль левого борта. И тут в 4 – 5 кабельтовых по левому борту из воды на поверхности моря появился силуэт фашистской подлодки.
Все, кто в это время находился на верхнем мостике, увидели рубку и саму лодку. Мгновенно с верхнего мостика заговорили наши крупнокалиберные пулеметы. Метким огнем трассирующих пуль наш расчет прошил корпус вражеской лодки и настолько осветил его силуэт, что ясно читался ее номер: «У-553».
А расчет кормового орудия сумел обнаружить цель. За считанные секунды один за другим были выпущены по подлодке три снаряда, которые пробили боевую рубку субмарины. Над поверхностью моря поднялся столб воды и огня.
Последние три выстрела были даны по месту погружения вражеской подводной лодки, которую немцы считали пропавшей без вести. Это произошло 5 января 1943 г. в водах Баренцева моря. Капитан парохода сразу изменил курс на север, а судно пошло форсированным ходом. Одновременно прекратили выброс за борт шлака, чтобы не демаскировать судно.
Вскоре «Ванцетти» вошел в мелко битый лед, где опасность нападения подлодок врага стала меньше, судно вновь легло генеральным курсом на Исландию.
18 января 1943 г. «Ванцетти» благополучно зашел в порт Акюрейри, а 24 января встал на якорь на рейде столицы Исландии в порту Рейкьявик. Прибывший на борт советский атташе и представители военно-морских сил Великобритании поздравили капитана В. Веронда и весь экипаж с победой. Как знак морской доблести, на стволе кормовой пушки появилась нанесенная красной краской полоса, означавшая, что из этой пушки была потоплена подводная лодка. Одновременно этим выражалось восхищение мужеством и героизмом моряков парохода «Ванцетти».
За сутки до выхода в рейс состоялась конференция капитанов конвойных судов, на которой присутствовал военный помощник капитана А. Чупанов. Прибывшего на совещание капитана парохода «Ванцетти» В. М. Веронда участники совещания приветствовали стоя. Старший офицер, обращаясь к присутствующим, сказал: «Вот у кого надо учиться воевать!» Затем он еще раз поздравил капитана, а в его лице и весь экипаж с потоплением вражеской подводной лодки.
Только в 1944 г., после полуторагодичного плавания, пароход «Ванцетти» вернулся в родной порт Владивостока. Судно было переоборудовано и передано Сахалинскому пароходству.
После окончания Великой Отечественной войны на борту «Ванцетти» была установлена мемориальная доска с изображением контура парохода и тонущей подводной лодки. Здесь же на бронзе были высечены слова: «В период Великой Отечественной войны против немецких захватчиков и японских милитаристов (1941 –1945 гг.) экипаж парохода «Ванцетти» отлично выполнял оперативные задания по перевозке войсковой военной техники и стратегических грузов для фронтов нашей Родины. Огнем судовой артиллерии моряки успешно отразили две атаки вражеской подводной лодки и в результате боя потопили ее. Слава морякам парохода «Ванцетти», проявившим доблесть, мужество и героизм в борьбе за свободу и независимость нашей социалистической Отчизны».
В год 30-летия Великой Победы пароход «Ванцетти» уходил в последний рейс. Прощались с судном ветераны Сахалинского пароходства, портовики, работники управления, курсанты мореходных училищ, собравшиеся в порту Холмск. Протяжными гудками салютовали «Ванцетти» его собратья по нелегкому ремеслу.

Источник: Северные конвои: исследования, воспоминания, документы / Поморский международный педагогический университет им. М.В. Ломоносова / сост. Супрун М.Н. – Москва : Андреевский флаг, 2000. – Выпуск 3. – 364 с.