Три недели длилось безделие в Банаке, пока 19 августа не началось перебазирование в Кеми. Там мы должны были перезимовать.
25 августа 1942 г.
«Зимняя работа» началась с бомбардировки Архангельска. В налете приняли участие 19 машин. Мой новенький «Цезарь» стартовал предпоследним. Пятый отряд обер-лейтенанта Флехнера вылетел так рано, что оказался над целью еще в сумерках. Самолеты отряда были загружены в основном зажигательными бомбами. Пожары, вызванные этими бомбами, должны были помочь следующим подразделениям атаковать суда и портовые сооружения.
В 20.55 мой бомбардировщик тяжело оторвался от новой бетонной полосы в Кеми. Быстро смеркалось. На месте Тео [1] находился военный корреспондент Фричле. Нам предстоял 800-километровый полет. Управление перегруженной машиной было непривычным. Очень медленно мы набирали высоту. В вышине светила луна, облегчая полет.
Мы вошли в облака, дальше полет проходил вслепую. Шел снег. Теперь высоту машина набирала еще хуже. Мы находились в центре Белого моря, когда рассеялась облачность. На борту царило молчание. «Еще десять минут»,- нарушил молчание Ханс [2]. Затем мы увидели на земле вспышки выстрелов и разрывы зенитных снарядов в воздухе. Все как над Англией, только в уменьшенном масштабе. Фричле, усердно снимавший, пока позволяла видимость, был отправлен мною в гондолу. Он передал камеру Хансу и просил его снимать, пока можно. Я перевел машину в горизонтальный полет, целясь на очаги пожара. Мы были рано обнаружены русскими зенитчиками. К счастью, они неправильно определили скорость самолета, и разрывы снарядов ложились за хвостовым оперением.
Пожар в районе цели разрастался, и мы без труда положили четыре тяжелые бомбы точно среди портовых сооружений. Я заложил еще один вираж, чтобы корреспондент мог наблюдать картину бомбежки. Ханс заснял большой пожар, все более увеличивающийся.
Мой компас вновь показывал курс на базу, а вариометр - набор высоты. Приятный полет среди башенноподобных облаков, освещенных лунным светом. Монотонное жужжание моторов успокаивало, и мы даже забыли, что под нами сотни километров неприятельской территории.
В Кеми мы прибыли в 02.10, пробыв в воздухе пять часов 15 минут. Внизу стлался густой туман. Дело шло к классической «слепой» посадке. Но, судя по всему, я не потерял летных навыков за время перерыва в полетах. Посадка была выполнена точно. Шасси мягко коснулось бетонки. «Цезарь» остановился раньше, чем красная лампа известила о конце посадочной полосы.
В тумане мы не могли зарулить на стоянку и выключили моторы. Пешком мы шли вдоль ограждения стоянки, пока, почти через полчаса, не нашли командный пункт.
Наша машина села последней. Незадолго до нас аэродром закрыло туманом. Все другие экипажи сели без труда при ярком лунном свете.
19 сентября 1942 г.
Мы вновь в 540 километрах южнее Банака. После возвращения из Петсамо мы находились одну ночь в Банаке, а затем перебазировались в Кеми. Предусматривалось, что мы еще раз 18 сентября атакуем конвой, но этому помешала плохая погода. Теперь мы должны были из Кеми атаковать остатки конвоя в Архангельске.
Лишь 21 сентября погода позволила совершить вылет. Правда, мы должны были минировать фарватер, а не бомбить суда в Архангельске, обнаруженные воздушной разведкой. Такой приказ нас несколько удивил. Однако решили, что «сверху виднее».
Хорошая погода. Светлая лунная ночь. Никакого противодействия. Указанную точку на море, лежащую на фарватере, мы нашли без труда. Но как сбросить 1000-килограммовую мину так, чтобы она точно легла на пути движения судна. Мне легче было бы просто атаковать суда в гавани. Я вновь подумал, что ни один офицер штаба ни разу не участвовал ни в бомбардировке, ни в минировании. Где-то слышали об успехе наших постановок в Англии и решили перенести эту тактику в условиях Архангельска. Здесь все было по-другому, чтобы надеяться на успех. Я сильно сомневаюсь, что много наших мин взорвались под кораблями пртивника.
Обратный путь пролегал над районами, где мы недавно прыгали с парашютом из аварийной машины [3].Ханс показал большим пальцем вниз. Мы ничего не сказали, но думали в эту минуту наверняка об одном. После 4,5-часового полета в 00.15 мы приземлились в Кеми. Нам сообщили, что 4 отряд потерял два экипажа. Только небо знает, что с ними произошло.
Из нашего шестого отряда лейтенант Донне был на волосок от гибели. Дело в том, что точно по курсу посадочной полосы, но чуть дальше, лежала главная улица Кеми. Она как-бы продолжала взлетно-посадочную полосу. Ее освещение напоминало обстановку аэродрома. Лейтенант перепутал улицу с посадочной полосой, но, к счастью, успел в последний момент набрать высоту. Страшно представить, что было бы, если бы 12-тонная машина рухнула на город. Мы слышали, что такое случалось не раз.
Источник: Северные конвои: исследования, воспоминания, документы / Поморский международный педагогический университет им. М.В. Ломоносова / сост. Супрун М.Н. – Москва : Андреевский флаг, 2000. – Выпуск 3. – 364 с.
Из книги: P.W.STAHL. Kampfflieger zwischen Eismeer und Sahara.- Stuttgart: Motor Buch Verlag, 1974.- SS. 226-229, 268-269. Печатается с позволения издательства Motor Buch Verlag
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Бортстрелок.
2. Штурман.
3. Речь идет об аварии самолета, пилотируемого автором, при выполнении разведки погоды 28 августа 1942 г.