Прежде всего следует сказать, при каких обстоятельствах я оказался в конце августа 1941 г. в Архангельске и попал в состав команды парохода «Моссовет», который вошел в первый конвой, ушедший из Архангельска в западном направлении в начале сентября 1941 г. К этому времени я окончил третий курс судоводительского факультета Ленинградского института инженеров водного транспорта. Тогда еще в СССР не было высших мореходных училищ, а этот факультет был единственный, в котором можно было получить высшее морское образование. На очередную летнюю практику я был направлен в город Ростов-на-Дону на учебное парусное судно «Вега».
В летнюю навигацию 1941 г. «Вега» обошла все порты Азовского моря: Мариуполь, Таганрог, Бердянск, Ейск – и вошла в Керченский пролив. Там мы остановились на рейде около селения Камыш-Бурун, это было примерно 20 июня, дальше мы должны были продолжать практику в Черном море. Выйти в Черное море нам не было суждено – 22 июня началась Великая Отечественная война и все мирные планы были сорваны. Руководство НКМФ приказало продолжать практику в Азовском море. «Вега» повернула обратно и продолжала плавать до начала августа 1941 г. В августе я вместе с остальными практикантами приехал в Москву, оттуда добраться в Ленинград, но связь уже была прервана, добраться домой было практически невозможно. Наркомат направил всех практикантов в Архангельский порт. В это время в Архангельске к отплытию готовился караван судов, но на них не хватало команды. Дело в том, что многие из экипажей ушли добровольцами в морскую пехоту и отплытие каравана задерживалось. В связи с этим после прибытия в Архангельск нас, практикантов, направили на различные суда Северного морского пароходства матросами, поскольку у нас еще не было дипломов. Я попал матросом первого класса на пароход «Моссовет».
По тому времени это был современный лесовоз, построенный в 1936 г. в Дании по чертежам советских конструкторов. Пароход был приспособлен к ледовому плаванию и был в достаточной степени комфортабельным.
Так я на «Моссовете» попал в первый конвой, который направлялся в конце сентября 1941 г. в Англию. В составе этого конвоя было несколько наших торговых судов: «Комсомолец Арктики», «Мироныч», «Старый большевик», пассажирский теплоход «Двина» и наш «Моссовет» – всего около 10 наших и 10 английских*.
Эскортировали торговые суда английские военные корабли. Связным в конвое был английский эсминец, который легко маневрировал, разворачивался почти на месте. Очевидно, в его задачу входило следить за общим состоянием судов в конвое и, как мы позднее узнали, с этого эсминца поступали команды отдельным пароходам – в каком направлении двигаться, как перестраиваться. «Моссовет» должен был войти в маленький портовый город Данди северной Шотландии. Название этого порта нам также сообщил английский эсминец. Надо сказать, что большую часть пути караван прошел благополучно, и оставалось всего дня два ходу до места назначения.
На пути следования встречалось огромное количество плавающих мин, которые с большим трудом удавалось обойти. Капитан «Моссовета» выставил дополнительных наблюдателей на корме и на баке, которые постоянно докладывали на мостик о появлении мин. Надо сказать, что капитаном в этом рейсе был ленинградец Федоров, во время всех остальных рейсов капитаном на «Моссовете» был Рынцин.
Кроме мин, сильной помехой стал неожиданно сорвавшийся сильный западный ветер, а наш пароход имел очень высокие надстройки. Лобовой ветер заметно замедлял ход судна, и хотя скорость конвоя была принята всего 8 узлов, для «Моссовета» это было слишком много при таком ветре. К нам подошел английский эсминец и сообщил, что караван не может уменьшить скорость, и если мы не можем придерживаться общих требований, должны пенять на себя и идти самостоятельно в порт назначения. Пароход очень быстро отстал от каравана, кочегары выбивались из последних сил, верхней команде пришлось помогать. Так я после четырехчасовой вахты (я стоял вахту с 4 часов ночи до 8 часов утра) спускался в машинное отделение и становился вместе с моим напарником-матросом около топок. В те времена на пароходах такого типа обычно было два котла, в каждом котле по три топки, и постоянно нужно было забрасывать уголь поочередно в каждую топку. Необходимо было выдерживать давление пара на уровне 12 атмосфер. При сильном ветре все усилия были тщетны, караван скрылся за горизонтом и пароход без всякого вооружения и охраны шел один. В Архангельске нас по мере возможности вооружили и дали на всю команду из 42 человек одну винтовку для стрельбы по самолетам и подводным лодкам. Да еще десять огнетушителей.
Но никто из команды не падал духом и жизнь на судне шла своим чередом. Так мы продвигались двое суток. Потом ветер неожиданно изменил направление, стал попутным, мы догнали караван и уже в составе конвоя дошли до порта назначения. В Данди «Моссовет» простоял около трех недель, за это время были установлены 4 автоматических орудия калибром 20 мм и на корме пушка калибром 12 фунтов (почему-то у англичан калибр определялся по весу). Были сразу же назначены орудийные расчеты, и я попал на 12-фунтовую пушку заряжающим. В мою обязанность входило держать в левой руке специальный лоток и укладывать на него снаряд и заряд, а затем правой рукой заталкивать всю эту комбинацию в орудие.
В том же порту мы взяли груз танков, компактные ящики фронтовых джипов. На палубу погрузили несколько десятков самолетов. У того же причала, где стоял «Моссовет», впереди ошвартовался французский эсминец. К нам заходили матросы с него и рассказывали, как им удалось бежать из Дувра в Англию.
В один из дней стоянки в Данди я висел на «беседке» и красил носовую часть судна, а в это время мимо «Моссовета» проходила группа французских военных, и как я узнал позднее у тех же французских моряков, в этой группе находился и генерал де Голль, который посетил эсминец и поздравил команду с удачным бегством из немецкого плена. Тогда он был малоизвестен, это было началом его карьеры. Вот таким образом мне удалось встретиться с будущим президентом Франции.
Обратно в Архангельск мы вышли в октябре 1941 г.** Путь наш лежал через Исландию, где формировался конвой. Исландия с самого начала войны была занята американскими войсками. До столицы Исландии – Рейкьявика – мы плыли целую неделю.
Попали в сильный шторм, заходил палубный груз. Ломались под ударами волн ящики с самолетами. Матросы и боцман заколачивали ящики и крепили дополнительно тросами. Крепить палубный груз во время шторма, когда волны перекатываются через палубу, сбивают с ног и окатывают ледяной водой – неимоверно тяжелая работа, огромное физическое направление. Наши ватники мгновенно впитывали воду и становились мокрыми и тяжелыми. На некоторое время матросы спускались в каюты, делали передышку и опять выходили спасать груз. Самолеты и весь остальной палубный груз удалось дополнительно укрепить. Хотя было очень трудно, работали мы с сильным эмоциональным подъемом, ведь думали все только об одном – доставить груз полностью. Команда прекрасно понимала. Что он так необходим фронту, и каждый самолет и танк могут ускорить нашу победу.
Кроме вооружения, мы везли в Архангельск и продукты, один из трюмов был ими полностью загружен. Наконец мы добрались до Рейкьявика, где простояли несколько дней в ожидании конвоя. Когда конвой собрался, «Моссовет» вышел в море в сопровождении английского эскорта.
До Архангельска дошли благополучно, за неделю, встали у причала в районе Бакарицы, быстро разгрузились на железнодорожные платформы и все, что привез пароход, благополучно ушло на фронт.

ПРИМЕЧАНИЯ

* В состав каравана QP-1, о котором идет речь, входило 14 транспортов, в том числе 7 советских: «Севзаплес», «Сухона», «Алма-Ата», «Буденный», «Моссовет», «Родина», «Старый большевик»
** Караван PQ-4, в составе которого «Моссовет» вернулся в Россию, вышел из Хваль-фьорда 17 ноября 1941 г.

Источник: Северные конвои: исследования, воспоминания, документы / Поморский международный педагогический университет им. М.В. Ломоносова / сост. Супрун М.Н. – Москва : Андреевский флаг, 2000. – Выпуск 3. – 364 с.