Во второй половине 1941 г. были достигнуты первые важные экономические и политические соглашения между СССР, Великобританией и США о совместных действиях в войне против Германии. Этими акциями было положено начало созданию Антигитлеровской коалиции. Видное место среди них занимала состоявшаяся 29 сентября – 1 октября 1941 г. Московская конференция трех держав, на которой был подписан Первый протокол о взаимных военных поставках. Осуществлялись эти поставки в основном только морскими судами, сформированными в конвои.
Первый такой конвой в результате двустороннего соглашения, заключенного между Советским Союзом и Великобританией, пришел в Архангельск 31 августа 1941 г. Так 50 лет назад (см. источник в конце – Прим. Редактора сайта) было положено начало северным конвойным операциям. До конца 1942 г. конвои в Россию носили литер PQ, а в обратном направлении - QP*. Последним конвоем этой серии стал конвой PQ-18. О нем и пойдет речь.
* Офицером в оперативном управлении британского адмиралтейства, ведавшим проводкой конвоев в СССР, в то время был P. Q. Edwards. Его инициалами и стали обозначать конвои, шедшие в восточном направлении. Впоследствии литер был изменен на JW и RA.
Конвои на Север России двигались по довольно узкому коридору между Шпицбергеном и норвежскими берегами с расположенными здесь и в северной Финляндии военно-морскими и военно-воздушными базами. Практически суда шли в зоне досягаемости вражеских подводных и надводных кораблей в течение 7 – 9 суток, а зона деятельности вражеской авиации простиралась до островов Ян-Майен, Шпицберген и Новая Земля [2]. Охраны караванов судов обеспечивали корабли Британского военно-морского флота. В оперативной зоне к востоку от 20-го меридиана безопасность движения конвоев брал на себя советский Северный флот [3]. В течение 1941 г. противник практически не оказывал серьезного противодействия судоходству на Севере, уповая на «блицкриг». Однако, по словам немецкого генерала К. Типпельскирха, «после провала наступления на Москву, когда война против Советского Союза пошла по совершенно новому и неожиданному руслу, началась планомерная борьба с конвоями легкими силами флота, подводными лодками и авиацией. На совещании в германской ставке 29 декабря 1941 г. Гитлер заявил, что считает необходимым «перебросить в Норвегию все линейные корабли как для защиты Норвегии, так и для атак конвоев на Севере» [4].
Высадка английского десанта в северной Норвегии не состоялась, хотя У. Черчилль всерьез намеревался осуществить эту акцию. Тем не менее германский флот в Норвегии был сконцентрирован, угроза конвоям резко возросла.
К началу навигации 1942 г. сюда в дополнение к 15 эсминцам и 85 сторожевым кораблям и морским охотникам были последовательно перебазированы: один из лучших линкоров мира «Тирпиц», тяжелые крейсеры «Адмирал Шеер» и «Адмирал Хиппер», крейсер «Кельн», до 10 эсминцев и несколько позднее линкор «Шарнхорст» и крейсер «Нюрнберг» [5]. Кроме того, здесь сконцентрировалось до двух десятков подводных лодок и свыше 260 боевых самолетов первой линии 5-го германского воздушного флота [6].
О масштабах и силе ударов по конвоям в ходе второй военной навигации можно судить хотя бы потому, что в каждой из них участвовало от 7 до 20 подводных лодок, эсминцы, крейсеры, линкоры, большое количество самолетов, причем нередко эти силы действовали одновременно.
Тяжелые потери понесли конвои PQ-13, PQ-16 и особенно широко известный конвой PQ-17. Из 34 беззащитных транспортных судов этого конвоя погибло 23 [7]. Кроме людей, были потеряны сотни танков, самолетов, много другой техники и вооружения. Назвав трагедию конвоя PQ-17 «одним из самых печальных эпизодов последней войны», У. Черчилль решил прекратить отправку конвоев в СССР северным маршрутом. Он писал И. В. Сталину: «Мы не считаем правильным рисковать нашим флотом метрополии к востоку от острова «Медвежий» или там, где он может подвергнуться нападению немецких самолетов, базирующихся на побережье... Поэтому с очень большим сожалением мы пришли к заключению, что попытка направить следующий конвой PQ-18 не принесла бы вам пользы и нанесла бы только невозместимый ущерб общему делу»[8].
Нетрудно представить, как могло реагировать советское руководство на подобного рода заявление летом 1942 года, когда Красная Армия истекала кровью, враг рвался к Волге, Сталинграду, был сжат тисками блокады Ленинград, не выполнялось обещание об открытии второго фронта. Да и ссылка на конвой PQ-17 была безосновательной, поскольку в его разгроме был прежде всего повинен: первый морской лорд британского адмиралтейства Д. Паунд, преждевременно отозвавший от каравана судов корабли охранения. После двухмесячной паузы, после того, как У. Черчилль побывал в Москве, заявив там о невозможности открытия второго фронта в 1942 году, он все же принял решение направить в северные порты СССР очередной караван. Конвой, которому был присвоен литер PQ-18, вышел из Англии 2 сентября 1942 г. Это было самое крупное с начала конвойных операций на Севере формирование судов [9].
В послании И. В. Сталину 7 сентября 1942 г. У. Черчилль писал: «Конвой PQ-18 в составе 40 пароходов вышел.... Мы выделяем мощные ударные силы из эсминцев... Мы также включили в сопровождение конвоя... только что построенный вспомогательный авианосец. Далее мы ставим сильную завесу из подводных лодок между конвоем и германскими базами» [10]. Караван охраняло, не считая вспомогательных, более 30 боевых кораблей, в том числе 1 крейсер и 14 эсминцев. В ответном послании 8 сентября И. В. Сталин заявил: «Я понимаю всю важность благополучного прибытия конвоя PQ-18 в Советский Союз и необходимость принятия мер по его защите. Как нам ни трудно выделить дополнительное количество бомбардировщиков для этого дела в данный момент, мы решили это сделать» [11]. Черчилль в свою очередь в послании 13 сентября 1942 г. поблагодарил советское руководство «за 48 бомбардировщиков дальнего действия, 10 самолетов-торпедоносцев и 200 истребителей, которые, как я теперь узнал, Вы посылаете, чтобы помочь провести PQ-18» [12].
Именно в день, когда было направлено это послание, начались ежедневные комбинированные атаки подводных лодок и самолетов противника по конвою, продолжавшиеся практически до его прибытия в Архангельск. В составе конвоя наряду с английскими и американскими транспортами было 6 советских: «Сталинград», «Петровский», «Сухона», «Тбилиси», «Андре Марти» и «Комилес» [13].
После объявления боевой тревоги военные корабли выстроились в две колонны. В 9 часов утра 13 сентября нескольким подводным лодкам удалось прорваться к каравану и торпедировать два транспорта, в том числе пароход «Сталинград». Торпеда попала прямо в машинное отделение, там погибли все. Капитан А. Н. Сахаров приказал экипажу и пассажирам покинуть судно, потом привязал тягу от парового свистка к поручням. Пароход держался на плаву всего четыре минуты. Все это время над морем раздавался протяжный, тревожный гудок [14]. Спустя час появились самолеты противника, а в 16 часов началась массированная атака бомбардировщиков и торпедоносцев. Эшелоны по 50 – 60 самолетов шли на конвой один за другим.
Торпедоносцы прорывались сквозь заградительный огонь и обрушивались на суда каравана. Во время этой атаки противнику удалось потопить еще несколько судов, в том числе пароход «Сухона».
Как вспоминает военный помощник капитана парохода «Петровский» Г. М. Щебелев, в результате бомбового удара по одному из судов типа «Эмпайер», загруженного взрывчаткой, столб огня и дыма поднялся на сотни метров, пароход развалился и затонул мгновенно. Страшен был взрыв американского судна типа «Либерти», загруженного боеприпасами и дымообразующим веществом. Дымовая завеса высотой несколько сотен метров висела в воздухе в течение нескольких часов. «Жуткая это была картина, - рассказывал впоследствии и капитан «Петровского» Ф. В. Власов, - ураганный огонь, столбы взрывов и пламени, плавающие в воде люди с судов каравана создавали тяжелое впечатление» [15].
Нелегко было всем – и верхним, и нижним командам, особенно старых тихоходных угольщиков – таких, как пароход «Петровский». Сейчас все реже и реже звучит старинная морская песня «Раскинулось море широко», которую когда-то проникновенно пел Л. О. Утесов. Это был гимн кочегаров, гимн моряков. Ушла в прошлое профессия морского кочегара, забылась и песня. Кочегары «Петровского» буквально выбивались из сил, стараясь держать пар на марке, чтобы не отстать от других, более быстроходных судов конвоя. На нижнюю команду – вахтенных механиков, машинистов, кочегаров – обстановка боя действует особенно угнетающе. Находясь в «преисподней», они не знают, что делается наверху, что ждет их через минуту, две. До них лишь доносится грохот боя. Одновременно стреляют сотни стволов. Как вспоминает Г. М. Щебелев, грохот стоял такой, что не слышно было залпов крейсера, который вел огонь из шестидюймовых орудий. Но как писал впоследствии в рейдовом донесении капитан Ф. В. Власов, «люди, впервые попавшие в обстановку современного боя, с честью выполнили долг. Всякий занимался своим делом: одни у пулеметов, другие – наблюдатели, в машине, у котлов; девушки заряжали магазины автоматов...» [16].
Команда этого судна отличилась еще до начала боев. Однажды ночью во время сильного шторма «Петровский» потерял управление, вышел из строя привод рулевой машины. Судно развернуло лагом (вдоль волны), началась сильная бортовая качка, крен доходил до 38 градусов. Ударом волны сорвало найтовы у тяжелого сорокатонного танка МК-IV «Черчилль». Танк стал буквально прыгать по палубе, угрожая разбить фальшборт, ящики с самолетами, крепление которых тоже ослабло. Одновременно надо было крепить палубный груз и исправлять повреждение рулевой машины. Матросы работали на грани смертельного риска, в кромешной темноте, при силе ветра 28 метров в секунду, по пояс в воде и спустя три часа, затянув последние талрепы, закрепили весь палубный груз. Был исправлен и рулевой привод. Вскоре пароход занял свое место в походном ордере [17].
Но вернемся к конвою. 13 сентября в 21 час. 40 минут противник возобновил атаки. Однако заградительный огонь эскорта и транспортных судов оказался настолько дружным и мощным, что немецкие самолеты не смогли прорваться, несколько из них было сбито, не пострадал ни один транспорт. Утром следующего дня конвой атаковали подводные лодки. Им удалось потопить одно судно. В 13 часов 40 минут – новая групповая воздушная атака, потоплен еще один транспорт, но и противник потерял несколько самолетов. Два часа спустя – новая атака: безрезультатно. В точке ориентировочно 73? северной широты и 49? восточной долготы, находившийся на легком крейсере флагман британского эскорта, пожелав судам каравана «счастливого плавания», в сопровождении больших эсминцев и корабля ПВО, ушел прикрывать конвой QP-14, который 13 сентября вышел из Архангельска в Англию [18]. Эскорт уменьшился на три четверти. До Архангельска оставалось еще несколько суток хода в зоне деятельности Северного флота. Конвой продолжал движение, отбивая атаки противника. В светлое время суток его атаковали самолеты, а с наступлением сумерек и до рассвета – подводные лодки. У немцев была хорошо отработана связь разведывательных самолетов с подводными лодками. Это давало возможность использовать тактику, получившую название «волчьей стаи». Зная курс и скорость конвоя, лодки заранее выбирали место и время атаки. После завершения ее они на полной скорости в надводном положении обгоняли конвой и вновь занимали позицию.
17 сентября караван встретили корабли Военно-Морского Флота СССР и взяли его под охрану. Американский историк С. Морисон в книге «Битва за Атлантику» писал по этому поводу: «Несмотря на уход авианосца и других средств ПВО, действия германских самолетов не были такими дерзкими, как прежде. А русские эскадренные миноносцы («Гремящий», «Сокрушительный», «Куйбышев», «Урицкий» и «Карл Либкнехт»), присоединившиеся к конвою 17 и 18 сентября, еще более отбили у них охоту к атаке» [19]. К этому следует добавить, что с 9 сентября советские авиационные части приступили к нанесению ударов по вражеским аэродромам.
Бывший командир отделения рулевых эсминца «Гремящий» В. И. Варшеев вспоминает, что уже следуя под охраной советского эскорта, караван не раз подвергался массированным атакам самолетов и подводных лодок противника.
На подходе к горлу Белого моря караван транспортов выстроился в кильватерную колонну. На траверзе мыса Канин Нос 18 сентября конвой атаковали подводные лодки, но их отогнали корабли охранения. Сильным огнем боевых кораблей и транспортов были встречены торпедоносцы и бомбардировщики противника. Многие из них повернули обратно. И все же атаки следовали одна за другой. Бой длился 2,5 часа. Во время одной из атак гибель парохода «Петровский» казалась неизбежной. Один из прорвавшихся сквозь заградительный огонь бомбардировщиков пикировал с небольшой высоты. Капитан Ф. В. Власов сумел уклониться, бомбы взорвались по корме, засыпав палубу судна осколками. Несколько минут спустя пароход атаковали четыре торпедоносца, но дружным огнем «Петровский» и соседнее судно заставили их сбиться с курса. Без потерь в этом бою не обошлось, погибло американское судно «Кентукки» [20].
19 сентября суда каравана прибыли на бар Северной Двины и бросили якоря у острова Мудьюг, но и здесь испытания не кончились. Ветер посвежел до 9 баллов, из-за невозможности принять лоцманов заходить в порт было нельзя. 20 сентября, когда ветер стал стихать, суда подверглись последней атаке вражеских бомбардировщиков. Поднявшиеся в воздух советские истребители сбили два из них [21]. Противник не оставил попыток уничтожить суда каравана и после того, как они зашли в порт. Нескольким самолетам удалось прорваться к городу, когда «Петровский» стоял уже в Архангельске у Мосеева острова. Враг начал бомбить жилые кварталы. Моряки-архангелогородцы с тревогой смотрели на горящий город. Там семьи, а помочь им нет возможности.
Мужественно держались в боях и экипажи других советских судов конвоя PQ-18.
Особо следует рассказать о капитане парохода «Тбилиси» В. В. Неживом. Он вышел в рейс из Америки в Мурманск вторым штурманом, а пришел капитаном. Во время перехода судно попало в жестокий шторм. Пять спасательных шлюпок из шести были разбиты, трапы поломаны, палубный груз начал двигаться. Крепившие его матросы во главе со старшим штурманом Медвецким с трудом удерживались на ногах. Медвецкого сильно ударило волной, и его унесли в лазарет. Место старпома занял второй штурман Неживой. И когда во время атаки вражеских самолетов был тяжело ранен капитан Д. И. Сорока, В. В. Неживой взял командование судном на себя и благополучно привел его в порт, уклонившись от 6 торпед и отбив все атаки противника [22].
О стойкости моряков торгового флота говорит и такой эпизод. 5 июля 1942 г. на переходе из Архангельска в Исландию подорвался на мине пароход «Родина». Был сильный шторм. Одну из спущенных на воду шлюпок перекинуло через судно, две другие опрокинуло. Оставшиеся в живых моряки 35 минут держались в ледяной воде, ухватившись за обломки, пока не подошел английский тральщик. Он доставил спасенных в Рейкьявик. Из Исландии моряки возвращались в Архангельск на пароходе «Сталинград», следовавшем в конвое PQ-18. Как уже упоминалось, и это судно было торпедировано, людей спас пароход «Сухона», который тоже погиб. Членов экипажа «Родины» удалось спасти и на тот раз. После прибытия в Архангельск они вскоре вновь вышли в море [23].
Несмотря на то, что противнику удалось потопить 13 транспортов из состава конвоя PQ-18 (в том числе «Сталинград» и «Сухона»), английское командование оценило проводку этого конвоя как успешную. 27 транспортов доставило в Архангельск 150 тыс. тонн нужных фронту грузов, столько же, сколько было доставлено за всю военную навигацию 1941 г [24].
При отражении воздушных атак экипажи кораблей британского эскорта и транспортов уничтожили более 40 самолетов противника. По два самолета сбили «Комилес», «Петровский» и «Тбилиси». По 1 – 2 самолета были на счету эсминцев Северного флота. Около 20 немецких самолетов советская авиация уничтожила на аэродромах Норвегии.
Успешно боролись с подводными лодками английские эскадренные миноносцы и самолеты с авианосца. Они потопили четыре немецких подводных лодки [25]. Тем не менее со ссылкой на потери в конвое PQ-18 и гибели трех судов в конвое QР-14 отправка конвоев до конца года вновь была прекращена.
Конвой PQ-18 стал последним под литером PQ. Затем, вплоть до конца войны, конвои из Англии на Север России стали именоваться «JW», а в обратном направлении (после конвоя QР-15) «RA». На их долю выпала хотя и не безоблачная, но все же более легкая, чем у конвоев PQ, боевая судьба. Гитлеровская Германия уже не смогла использовать против северного судоходства такую, как прежде, массу авиации.
Не будем сравнивать конвойные операции с битвами на советско-германском фронте, а помощь союзников вооружением с объемом производства его в нашей стране. Это вещи несравнимые и по масштабам, и по влиянию на ход войны. Но тем не менее это тот случай, когда можно с полным основанием говорить о конкретном вкладе в общую победу над врагом.
Советские, английские, американские, канадские, польские и все другие военные и торговые моряки, плававшие в северных конвоях, выполнили свой союзнический долг. Они с честью прошли огненные мили Второй мировой, доставив нашей сражающейся стране 9600 орудий, свыше 18 000 самолетов, 10 800 танков. Сотни тонн стратегических грузов было доставлено в обратном направлении в западные страны [27].
Не все вернулись к родным берегам, для многих моряков и кораблей могилой стал океан. Нет в местах их гибели ни памятных знаков, ни звезд, ни крестов, только студеное море... Иногда оно грозно рокочет, иногда чуть слышно шелестит, но всегда взывает к памяти о погибших... Вспомним о них.

Источник: Северные конвои: исследования, воспоминания, документы / Поморский международный педагогический университет им. М.В. Ломоносова / сост. Супрун М.Н. – Москва : Андреевский флаг, 2000. – Выпуск 3. – 364 с.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. См.: Великая Отечественная война 1941 – 1945. -М., 1985. С. 365.
2. Архив Севгосморпароходства (далее АСГМП) Ф. ИК, т. 11, Карта кругосветного плавания судов СГМП в Великую Отечественную войну, л. 362. Атлас офицера. Генштаб ВС СССР. Военно-топографическое управление. М., 1974. Карта действий Северного флота, июнь 1941 – 1945. С. 276.
3. См.: Кузнецов Н. Г. Курсом к победе. М., 1975. С. 226. Центральный Военно-морской архив (далее ЦВМА). Ф. 767, оп. 2, д. 75, л. 220.
4. Типпельскирх К. История второй мировой войны / пер. с нем. М., 1956. С. 458.
5. ЦВМА Ф. 767, оп. 2, д. 40, л. 2, 3, д. 19, л. 5.
Кучепатов Ю. Н. Огненные мили. Архангельск, 1978. С. 44.
Пузырев В. П. Беломорская флотилия в Великой Отечественной войне. М., 1981. С. 86.
6. Rise and Fall of the German Air Force 1933 – 1945. London, 1987. Р. 114.
7. Ирвинг Д. Разгром конвоя PQ-17 / Пер. с англ. М., 1971. С. 361.
8. Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. М., 1976. Т. 1. С. 51 – 66.
9. Центральный архив Министерства морского флота (ЦАММФ). Ф. 65, оп. 3, д. 13, л. 172.
Кучепатов Ю. Н. Огненные мили... С. 66.
10. Переписка.... С. 78.
11. Там же. С. 80.
12. Там же.
13. Государственный архив Архангельской области (ГААО). Ф. 367, оп. 12, л. 65.
Бадигин К. На морских дорогах. М., 1980. С. 176.
14. Бадигин К. На морских дорогах... С. 177.
15. ГААО. Ф. 2323, оп. 1, д. 211, л. 14.
16. ЦАММФ. Ф. 65, оп. 3, д. 13, л. 191-193.
Кучепатов Ю. Н. Огненные мили... С. 67.
17. ГААО. Ф. 367, оп. 12, д. 65.
Кучепатов Ю. Н. Огненные мили... С. 67.
18. ЦАММФ. Ф. 65, оп. 3, д. 13, лл. 191-193.
19. История второй мировой войны 1939 – 1945. М., 1975. Т. 5. С. 262.
20. Вайнер В. А. Советский морской транспорт в Великой Отечественной войне. М., 1989. С. 213.
21. Бадигин К. На морских дорогах... С. 174.
22. АСГМП. Ф. ИК, т. 1, л. 36.
Кучепатов Ю. Н. Огненные мили... С. 69 – 70. ЦАММФ. Ф. 65, оп. 3, д. 13, лл. 191 – 193.
23. ГААО. Ф. 296, оп. 6, л. 132, л. 91, 93.
Кучепатов Ю. Н. Огненные мили... С. 70.
24. См.: История второй мировой войны. Т. 5. С. 262.
25. См.: Пузырев В. П. Беломорская флотилия в Великой Отечественной войне. М., 1981. С. 103.
26. См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 – 1945. Т. 6. С. 48.
27. В данном случае имеется в виду все вооружение, доставленное в СССР из США, Англии и Канады (в том числе частично через Владивосток и Иран), но иначе, чем морем (за исключением некоторой части самолетов через Аляску), оно быть доставлено не могло. Поставки союзников занимали: по артиллерийским орудиям – менее 2%, самолетам – около 12%, танкам – 10% общего количества боевых средств, полученных нашей армией в период войны.