I. Обстановка на Северном театре военных действий с началом войны. Задачи, стоявшие перед подводными силами CФ
Как известно северный путь доставки грузов ленд-лиза был самым коротким, но зато и самым опасным, учитывая возможности боевого воздействия со стороны противника. В этой связи роль Северного флота по защите линий союзных коммуникаций была весьма значительной.
В начальный период войны германское командование, рассчитывая на быстрый захват Заполярья, не предпринимало активных действий по нарушению, как внешних морских коммуникаций СССР, так и внутренних - арктических.
Главной задачей СФ являлось содействие войскам 14-й армии на мурманском направлении.
C провалом плана наступления на суше противник перешел к активным действиям на наших коммуникациях одновременно с усилением защиты линий своих прибрежных перевозок. В начале 1942 г. началась спешная переброска крупных сил Кригсмарине и Люфтваффе. В январе-феврале в район Тронхейма были перебазирваны: линкор «Тирпиц», тяжелые крейсера «Адмирал Шеер», «Адмирал Хиппер» и «Лютцов», легкий крейсер «Кёльн» и значительные силы эсминцев, число подводных лодок для действий в северных водах достигло 20, а количество самолетов на аэродромах Северной Норвегии приблизилось к 400.
Такая обстановка сложилась к моменту начала действий СФ по защите внешних коммуникаций, а главное - союзных конвоев. С середины 1942 г. эта задача становится для флота основной. Параллельно принимаются меры по защите внутренних и арктических линий перевозок. Защита внешних коммуникаций в своей зоне обеспечивалась в основном авиацией и надводными кораблями. К началу кампании в составе СФ находились: 7 эсминцев, 27 сторожевых кораблей, 32 тральщика, 20 сторожевых катеров типа МО, 21 подводная лодка и др. Авиация флота насчитывала 132 самолета. На эти же силы возлагалась ПВО, ПЛО и ПМО конвоев в зоне ответственности СФ, а также непосредственное охранение и сопровождение транспортов.
В январе 1942 г. с появлением на Севере германской эскадры угроза перевозкам значительно возросла. По просьбе британского адмиралтейства командование ВМФ приняло решение о совместном использовании советских плпл с английскими в завесах для прикрытия союзных конвоев на путях возможного развертывания германских сил.
В дальнейшем этот способ широко практиковался, причем, наши лодки обычно развертывались у побережья Норвегии, на выходах из шхерных фарватеров, а английские мористее. Уже в марте-апреле в период следования конвоев через зону ответственности СФ плпл совершили для прикрытия конвоев 4 выхода в море. Время нахождения на позициях составляло 5 - 7 суток. В кампанию 1942 г. для участия в операции по обеспечению встречи и проводки конвоев плпл развертывались: 2-3 по линии о.Ингё - о.Медвежий и 1 - 2 к северу от маяка Вайдагубский.
В операции по обеспечению конвоя «PQ-16» (26.5-2.7.1942г.) приняло участие несколько плпл. Их задача состояла в поиске и уничтожении германских кораблей на выходе из шхер. С 25 по 30 мая конвой потерял 6 транспортов в результате атак авиации, один транспорт был потоплен подводной лодкой. Развернутые в завесе советские лодки встреч с противником не имели и после прохода конвоя были переразвернуты для действий на коммуникациях противника.
В начале июня 1942 г. британской разведкой была отмечена активизация германских надводных сил в Северной Норвегии, что послужило основанием для Адмиралтейства организовать усиленное прикрытие очередных конвоев в СССР.
27 июня в море вышли два союзных конвоя. «PQ-17» из Исландии в составе 37 транспортов и 23 кораблей охранения и «QP-13» из Мурманска и Архангельска в составе 35 транспортов и 21 корабля охранения. Для обеспечения перехода конвоев Адмиралтейство выделило отряд ближнего прикрытия «PQ-17» в составе 4 крейсеров и отряд оперативного прикрытия из 2 линкоров, авианосца, 2 крейсеров и 9 эсминцев.
СФ обеспечивал ведение разведки , поиск и уничтожение подводных лодок по курсу конвоя к востоку от о. Медвежий, а затем с отходом британских сил прикрытия проводку транспортов в порты назначения .
У норвежского побережья были развернуты две завесы:
- 4 советских плпл вблизи побережья на выходах из фьордов и
- 8 английских и 1 французская пл - мористее.
1 и 2 июля «PQ-17» был обнаружен воздушной разведкой противника в 60 милях к востоку от о.Ян-Майен, а 4 июля атакован авиацией. К этому моменту штаб СФ и командир конвоя получили сведения о выходе в море германской эскадры в составе: линкора «Тирпиц», тяжелого крейсера «Адмирал Шеер» и 8 эсминцев. Опасаясь прорыва крупных надводных сил в Атлантику, англичане отвели силы прикрытия к Западу от о.Медвежий, конвой получил приказание рассредоточиться, а транспортам надлежало следовать в порты назначения самостоятельно.
5 июля пл «К-21» капитана 2 ранга Лунина Н.А., находившаяся в районе о.Ингё, получила сведения о выходе в море германской эскадры. В 16.33 того же дня лодка вышла на гидроакустический контакт с крупным соединением надводных кораблей.
В 17.18 контакт был подтвержден визуально через перископ. Опасаясь срыва атаки ввиду частых маневров скоростного соединения, командир в 18.01 произвел 4-х торпедный залп из кормовых торпедных аппаратов. В момент залпа «К-21» находилась внутри вражеского ордера.
Результатов этой атаки линкора «Тирпиц» достоверно установить так и не удалось. Однако германская эскадра, не выполнив задачи по уничтожению транспортов конвоя, спустя несколько часов по приказанию командования возвратилась в базу.
Рассредоточившиеся транспорты конвоя «PQ-17» стали жертвой атак авиации и подводных лодок. Общие потери составили 24 транспорта.
Командование СФ пыталось выправить катастрофическую ситуацию. С 5 по 24 июля наши корабли совершили 193 выхода в море, а авиация осуществила 304 самолето-вылета, но это смогло лишь отчасти облегчить положение транспортов, оставшихся без охранения. Остальные подводные лодки СФ контактов с противником не имели.
В дальнейших конвойных операциях плпл развертывались на вероятных путях движения германских кораблей. В частности, для прикрытия конвоев «PQ-18» и «QP-14» с 9 по 21 октября 1942 г. на позициях, примыкающих к выходам из шхерных фарватеров действовало 4 плпл, однако боевых соприкосновений с противником не было. При весьма ограниченной численности плпл СФ их использование для прикрытия союзных конвоев вряд ли было целесообразным. Поскольку основной силой противника против союзных конвоев являлась авиация и подводные лодки, обеспечение их защиты эффективнее решалось авиацией и надводными кораблями. А операции надводных кораблей Германии против конвоев были редкостью. Отвлечение наших лодок для прикрытия конвоев, несения дозорной службы и пр. приводили к снижению результатов их боевой деятельности по срыву морских перевозок противника, т.е. там, где их использование было наиболее эффективным. Тем не менее, за кампанию 1942 г. для участия в операциях флота по проводке союзных конвоев подводные лодки СФ совершили 24 выхода. Объём воинских перевозок морем за этот период составил около 421000 т, транспорты совершили около 600 рейсов.
Противник активизировал свои действия по нарушению наших внутренних перевозок в восточной части Баренцева моря, в Белом и Карском морях. Им были выставлены минные заграждения в районе м. Канин, у о. Колгуев и у северо-западного побережья архипелага Новая Земля. В августе немецкими плпл были выставлены минные заграждения у западного входа в пролив Маточкин Шар, в октябре у западного входа в пролив Югорский Шар.
Наши лодки 25 раз обнаруживали подводные лодки противника (общее количество обнаружений в 1942 г. всеми средствами и силами флота достигло 766).
Для борьбы с германскими плпл, направляющимися в Карское море, подводниками СФ было совершено 8 боевых походов в район мыса Желания. В августе 1943 г. в этом районе «С-101» потопила германскую пл «U-639».
Таким образом в 1942 г. защита коммуникаций, как внешних, так и внутренних, приобрела, несмотря на ограниченные силы СФ, оперативный характер. Подводные лодки оказали значительную помощь надводным кораблям и авиации в деле защиты морских сообщений. В 1943 г. в операциях по обеспечению прохода союзных конвоев подводные лодки использовались лишь в начале, да и то ограниченно. Участвуя в операции флота, подводные лодки «К-3» и «К-22», заняли районы на вероятных путях вражеской эскадры из Альтен-фьорда. Обе лодки, пробыв на позициях около недели, противника не обнаружили.
Безрезультатным был поход в феврале-марте и пл «Щ-404» в район м. Нордкин.
Лишь в декабре 1943 г. «Л-20», «К-21» и «С-102», действовавшие на коммуникациях противника, были преразвернуты для поиска и уничтожения линкора «Шарнхорст». Однако из-за позднего получения данных от английской разведки контакта с противником не имели. Только «Л-20» 27 декабря в районе о. Ингё в условиях снежного заряда обнаружила 4 эсминца, предположительно из охранения потопленного 26 декабря линкора, но атаковать не имела возможности.
Для усиления ПЛО противник провел ряд организационных и оперативно-тактических мероприятий. Возросла роль авиации для нанесения ударов по плпл при стоянке в базе, на переходе морем, при развертывании и на позициях. Увеличилось количество противолодочных кораблей. Для задач ПЛО широко привлекались подводные лодки, действовавшие главным образом на выходах из фарватеров и на маршрутах развертывания наших плпл. На северо-норвежском побережье была оборудована широкая сеть постов наблюдения (визуальных, шумопеленгаторных и радиопеленгаторных) и связи.
На подходах к наиболее важным портам и базам была создана система корабельного и воздушного дозора, выставлены оборонительные и активные минные заграждения (подходы к Кольскому заливу), а также позиционные противолодочные сети (залив Петсамо-Вуоно, Бек-фьорд и Бос-фьорд). Разведка СФ не выявила ни одной минной постановки, проводимой исключительно надводными носителями. Поэтому опасные от мин районы обнаруживались самими подводными лодками при подрыве или задевании минрепов. 18 марта 1942г. подорвалась на мине «К-3» на подходах к Порсангер-фьорду, 8 апреля на подходах к Лаксё-фьорду - «Щ-421», 11 августа в районе м.Нордкин взорвалась мина за кормой «К-1», а 21 июня на подходах к Сюльте-фьорду коснулась минрепа «К-21». Из девяти погибших в 1942 г. подводных лодок СФ семь подорвались на минах.
К концу 1942 г. противнику удалось создать напряженность в наших арктических водах. Активизировались рейды одиночных надводных кораблей в район архипелага Новая Земля и Карское море. В восточной части Северного морского пути появились германские подводные лодки. С осени 1942г. в районе м. Канин Нос-о.Колгуев двумя подлодками и эсминцами противника было выставлено 446 мин различных типов.
В связи с начавшимся длительным перерывом в движении союзных конвоев с марта 1943 г. немцы значительно усилили свою подводную группировку и активизировали их действия против конвоев на арктических коммуникациях. Так, с июля по ноябрь 1943 г. 8 германских плпл поставили там 16 минных заграждений из 342 донных неконтактных мин с магнитными и акустическими замыкателями (10 из них было выставлено в восточной части Баренцева моря, одно в проливе Югорский Шар и 5 в Карском море. Оценивая потери наших плпл, и считая подводную угрозу незначительной, противник вплоть до апреля 1943 г. не возобновлял постановку минных оборонительных заграждений у норвежского побережья. Тем неожиданнее для него оказались удары наших лодок. В январе-марте 1943 г. они потопили 19 транспортов тоннажем 62270 т (за последние 3 месяца 1942 г. - всего один). Усиливая ПЛО, германское командование совершенствовало конвойную систему.
Одновременно, от острова Магерё до подходов к порту Вадсё немцы образовали сплошной пояс противолодочных заграждений. Для создания заграждения протяженностью около 155 миль ими было использовано в 1942-43 г.г. 4669 противолодочных ударных якорных мин (типа ИМВ) и значительное количество антенных. Наши потери на минах возросли. Минная разведка продолжала оставаться не на высоте. Из 22 оборонительных минных заграждений, поставленных надводными заградителями в 1943 г. были обнаружены только 3 (2 - касанием минрепов лодками и одно - гидроакустикой пл «Л-15»), 6 были обнаружены подводными лодками в 1944 г., а остальные только после войны.
Все шире для целей ПЛО противник использовал свои подводные лодки. Они наблюдались даже на подходах к главной базе СФ. За кампанию 1943 г. было отмечено 753 обнаружения германских плпл силами и средствами флота.
К началу 1944 г. стало очевидным, что борьба на внешних коммуникациях выиграна союзниками. Германское командование значительно ослабило авиационную группировку в Северной Норвегии и Финляндии. Против союзных конвоев в основном использовалась разведывательная авиация. К октябрю 1944 года общее количество самолетов на северных аэродромах уменьшилось до 136.
Потопление «Шарнхорста», а затем и «Тирпица» практически ликвидировало угрозу союзным конвоям со стороны надводных кораблей. Резкое снижение активности германской авиации, позволило советскому командованию отказаться от специального развертывания плпл для обеспечения прохода союзных конвоев. Только в августе 1944 г. при следовании из Англии в наши северные порты конвоя «JW-59», в составе которого находились корабли, временно передаваемые СССР в счет репараций с Италии, четырем лодкам, действовавшим в районе о.Вардё - м. Нордкин была поставлена задача наблюдать выход из фьордов германской эскадры. На театре продолжала оставаться значительной подводная угроза. На подходах к Кольскому заливу в районах зарядки аккумуляторных батарей наших лодок в юго-восточной части Баренцева моря периодически отмечались 3-4 германских лодки. В январе-мае немцы провели две противоконвойные операции, где принимало участие до 10-12 лодок. В августе-октябре в Карском море действовали 2-4 лодки, угрожая нашим арктическим коммуникациям.
К концу 1944 г. с потерей баз на атлантическом побережье значительная часть германских плпл переводится в норвежские базы. Отмечалось появление 30-35 плпл, в том числе оснащенных «шноркелями» и радиолокацией. Однако ввиду усиления ПЛО союзников на театре успешность действий германских плпл стала невысока.
Защита противником своих морских коммуникаций, в том числе ПЛО, оставалась сильной. Сохранялась значительная минная угроза в прибрежных районах. В период, предшествующий операции наших сил по разгрому противника в Заполярье и в ходе операции значительно усилилось движение транспортов и малых боевых кораблей вдоль побережья Северной Норвегии. Для эвакуации войск немцы широко использовали боевые корабли вплоть до эскадренных миноносцев. Разгром немцев закончился захватом баз, портов и аэродромов в районе Варангер-фьорда. Войска противника отошли на запад вдоль побережья в район Тана-фьорда, Порсангер-фьорда и далее на Хаммерфест. Почти прекратилась деятельность надводных кораблей и авиации противника на театре. К концу кампании 1944 г. движение конвоев и одиночных транспортов на восточном участке норвежского побережья было по существу свернуто. Это означало окончание боевой деятельности подводных лодок Северного флота.
II. Состав сил, боевая организация и методы действий подводных лодок
К началу Великой Отечественной войны в составе бригады подводных лодок СФ находилось 15 лодок, из которых: 2 лодки первой линии, способные решать боевые задачи на морских путях сообщений противника в любых условиях, 8 - второй линии, 4 в организационном периоде и одна в ремонте. По этой причине в первые месяцы войны боевые действия подводных лодок были малоэффективны.
Многие командиры действовали нерешительно, не проявляя настойчивости и инициативы при поиске и атаках противника в море. Лодки готовились преимущественно для одиночных действий позиционным методом. На всех флотах с первых дней войны этот метод использования лодок оставался основным. Хотя задолго до войны ожидание противника в незначительном по размерам районе уже считалось малоэффективным для пресечения морских перевозок. Главными причинами выбора позиционного метода оставались:
- отсутствие теоретических и практических разработок по другим методам, а отчасти в результате пренебрежения иностранным опытом;
- ненадежность связи плпл с управляющим штабом, а также между собой при невозможности ее скрытности;
- отсутствие организованной разведки на театре в интересах плпл.
К началу военных действий не уделялось должного внимания вопросам активного поиска противника в море, организации взаимодействия с разведывательной авиацией и изучения театра вероятных действий. Шел второй год мировой войны, а флотская разведка не установила с требуемой полнотой и достоверностью места базирования и количество сил и средств ПЛО, расположение, напряженность и систему защиты коммуникаций противника. Первые боевые походы лодок для действий на коммуникациях противника начались с разведки на себя.
Воздушная разведка начала действовать только с 1942г. и носила тактический характер.
Из 15 подводных лодок СФ 6 типа «М»-XII серии с ограниченными дальностью плавания и мореходностью и автономностью могли быть использованы максимум в Варангер-фьорде, 6 типа «Щ» - Х серии могли действовать в районах, прилегающих к северному побережью Норвегии. Две лодки типа «К»-ХIV серии и одна «Д-3» могли быть использованы на значительном удалении от баз, в том числе на коммуникациях вдоль западного побережья Норвегии. Рассчитывать на достижение значительных оперативных успехов с таким числом лодок не приходилось, так как в соответствии с нормами оперативного использования в море могли одновременно находиться 2 «малютки», две средние и одна большая пл. Поэтому из перечня боевых задач, которые ставились перед СФ перед войной пришлось исключить крейсерские действия подводных лодок на морских сообщениях у западного побережья Норвегии и в проливе Скагеррак.
Главной задачей для подводных лодок СФ в течение всей войны оставалось:
нарушение морских сообщений противника вдоль северного побережья Норвегии.
Первыми победами подводников СФ стали потопление тральщика на подходах к берегу в Перс-фьорде подводной лодкой «Щ-401» и транспорта в гавани Хоннинсвог подводной лодкой «Щ-402» 14 июля 1941 г.
Со второй половины 1941 г. стал практиковаться метод крейсерства одиночных лодок в заданном районе. Крейсерство даже в ограниченных районах имело для флота особое значение. Чередование этих районов создавало существенную угрозу почти на всем протяжении коммуникаций противника.
Одним из наиболее эффективных методов использования плпл стал метод «нависающих завес» во взаимодействии с разведывательной авиацией. Своевременное обнаружение противника воздушной разведкой, точное определение его элементов движения и передача сведений на плпл, значительно повысило успешность боевых действий. С получением разведданных о конвоях каждая пл самостоятельно выходила на перехват противника для его атаки. Не исключалась возможность атаки одного и того же конвоя несколькими лодками. После атаки лодки отходили из прибрежной полосы (зоны атаки) в назначенные секторы ожидания.
Упростилось маневрирование при поиске и сближении с целью, а также после-залповое маневрирование. При этом резко сократилось число пересечений лодками линий оборонительных минных заграждений противника, а следовательно и вероятность подрыва. К концу кампании 1943 г. были составлены карты минной обстановки вдоль побережья Северной Норвегии, позволившие подводникам находить «чистые» от мин или разреженные коридоры, по которым заграждения форсировались.
Главным средством уничтожения как транспортов, так и боевых кораблей для подводных лодок оставались торпеды. На их долю в 1944 г. приходилось около 96% всех потерь противника. 4% приходились на артиллерию и минное оружие. Господствующим оставался метод стрельбы несколькими торпедами последовательными выстрелами с временным интервалом. Как правило двумя-четырьмя, реже - шестью. Этот метод имел существенный недостаток. В случае обнаружения противником, последний имел возможность уклониться от выпущенных торпед, идущих одна за другой, как от одиночной торпеды. Стрельба этим методом была достаточно продолжительной, что позволяло противнику создавать помехи в ходе атаки.
Эти недостатки отсутствовали при стрельбе залпом веером, который стал доступен лишь с оборудованием торпедных аппаратов устройством для переустановки прибора Обри перед залпом.
Несовершенство систем торпедной стрельбы нередко становилось причиной потери плпл своего основного тактического свойства - скрытности. При залповой стрельбе лодку зачастую выбрасывало на поверхность. Отсутствие БТС (системы беспузырной торпедной стрельбы) демаскировало лодку появлением в период торпедного залпа воздушного пузыря. Воздушный след выпущенной торпеды также упрощал обнаружение силами ПЛО противника. С 1943 г. началось применение торпед с неконтактными взрывателями. В том же году наши лодки начали оснащаться ультразвуковыми приборами подводного наблюдения (УЗПН) типа «Дракон-129». Это позволило использовать данные акустики не только при поиске противника, но и в ходе атаки без помощи перископа.
Появилась возможность эффективно обнаруживать мины на дистанции 1,5 - 2 каб и уклоняться от них, а также поддерживать звукоподводную ненаправленную связь между плпл. Установка УЗПН и выдвижная антенна ВАН-ПЗ позволили уже в 1944 г. организовать групповые действия плпл, которые развертывались по методу «нависающих завес» и действовали не только во взаимодействии с разведывательной, но и с ударной - торпедоносной и бомбардировочной авиацией, а также с надводными кораблями. Наведение лодок на конвои противника разведывательными самолетами являлось основным методом использования сил на заключительном этапе войны на Севере, а успешность действий плпл на коммуникациях противника в этот период заметно выросла.
С 1944 г. на вооружение принимаются бесследные электроторпеды «ЭТ-80» и парогазовые торпеды «53-39» с неконтактными взрывателями, глубоководные мины типа ПЛТ-Г и ЭП-Г и безъякорные плавающие мины образца ПЛТ-2. На некоторых лодках были установлены английские приборы торпедной стрельбы типа «торпедо-директор», а торпедные аппараты снабжены приборами (БТС) беспузырной стрельбы. Лодки оборудовались стабилизаторами глубины погружения типа «Спрут», а также устройством для размагничивания корпуса.
Вплоть до конца 1942 г. подводники СФ активно использовали артиллерию. В основном лодками типа «К» для уничтожения одиночных транспортов и малых боевых кораблей, когда торпедная атака была невозможна, а условия обстановки позволяли. С усилением противолодочных сил и защиты коммуникаций переходы морем одиночных транспортов противника стали редким явлением. В 1942 г. артиллерией пл был потоплен лишь один транспорт. После гибели «К-23»от артиллерии малых кораблей и авиации подводники СФ отказались от использования артиллерии как оружия, не свойственного лодкам.
Управление боевыми действиями плпл в течение первого периода войны осуществлялось командующим СФ и его штабом. Роль комбрига и его штаба сводилась к подготовке лодок к выходу в море и консультации штаба флота при планировании и развертывании сил для БД. Эта система сковывала инициативу командования бригады и ее штаба, а зачастую препятствовала активизации действий подводных лодок. С конца 1942 г. командиру бригады было предоставлено право на самостоятельную организацию действий на коммуникациях противника. Его распоряжения передавались по радио посредством базовой радиостанции. Командующий флотом передавал свои распоряжения через командира бригады. Донесения с лодок давались в адрес комбрига в копии штабу флота. Военный совет флота лишь контролировал и направлял деятельность командования и штаба бригады. Комбриг мог решать и оперативные вопросы, но других сил флота в его распоряжение не выделялось. Организация разведки (главным образом воздушной) на морских сообщениях в интересах плпл и организации взаимодействия сил, выделенных для нарушения перевозок, оставались в ведении командования и штаба флота. Разведка и наведение лодок на конвои противника, в основном осуществлялись авиацией флота. Такой принцип организации боевого управления подводными силами с небольшими изменениями сохранялся на Севере до конца войны.
На протяжении всей войны лодки базировались в Полярном - главной базе СФ.
За исключением КП бригады, база не располагала укрытиями ни для стоянки лодок, ни для личного состава. Стоянка же в губах Кольского залива при рассредоточении не отвечала требованиям базирования.
Береговая база располагала скромными ремонтными возможностями и техническими средствами подготовки лодок к боевым походам. Основные виды ремонта, в том числе доковые работы, проводились в Мурманске и частично в плавмастерской «Красный Горн». Сроки пребывания лодок в ремонте были значительными и не соответствовали оперативным планам. Ограниченные возможности базирования также ограничивали количественный рост бригады, а недостаточные ремонтные мощности сокращали число непрерывно действующих в море плпл. Стремление к увеличению их числа приводило к значительному оперативному напряжению, учитывая большое количество ремонтирующихся кораблей.
Восполнение сил бригады подводных лодок СФ проходило в течение всей войны с большими трудностями. Строительство подводных лодок осуществлялось главным образом горьковским заводом «Красное Сормово». Но этот завод мог восполнять потери только в малых плпл. В сентябре-ноябре 1942 г. по железной дороге в Северодвинск были перевезены 5 лодок типа «М». С апреля 1943 г. лодки начали боевую деятельность. 2 «малютки» и 4 средних лодки типа «С» из состава Каспийской флотилии были переведены на Север по внутренним водным путям в этом же году. Из состава ТОФ для СФ выделяются 4 лодки типа «С» и два подводных минных заградителя типа «Л», прибывшие к месту назначения в январе-июне, кроме «Л-16», потопленной в Тихом океане японской пл «I-25». Особенно тяжелыми для подводных сил СФ были последние 3 месяца 1943 г. Из похода не вернулась каждая четвертая лодка. Всего за 1943 год было потеряно 10 лодок. В начале кампании 1943г. из 8 готовых плпл продолжали вести боевую деятельность 5, а 3 находились в готовности в базе. Остальные 9 были в ремонте или заканчивали испытания.
К началу кампании 1944 г. в составе СФ числилось 23 плпл: 8 «малюток», одна «катюша», две «щуки» и девять типа «С», а также 3 подводных минных заградителя типа «Л». На девяти лодках были установлены ГАС УЗПН типа «Дракон-129» или «Асдик». В 1944-м состав бригады подводных лодок пополнился двумя средними плпл из состава Каспийской флотилии («С-16», «С-19»).
Зато четыре «малютки» из состава 4-го дивизиона в мае отправились по железной дороге в Поти. Во второй половине 1944 г. в счет репараций с Италии Северному флоту передали 4 английские плпл, три из которых прибыли в августе в Полярный. Четвертая пл - «В-1» на пути из Англии погибла. В ходе боевых действий было потеряно три плпл, две («М-108» и «С-54») потоплены глубинными бомбами надводных кораблей, а «Щ-402» своим самолетом-торпедоносцем (21.09.44г.).
К концу 1944 г. корабельный состав и силы авиации флота значительно выросли.
Из переданных союзниками кораблей были сформированы эскадра в составе линкора, крейсера, трех дивизионов эсминцев, бригады торпедных катеров и бригада траления. Флот получил от промышленности и по ленд-лизу 86 различных кораблей и катеров.
ВВС флота к середине 1944 г. имели в своем составе 356 истребителей, 112 штурмовиков, 89 бомбардировщиков и торпедоносцев, 88 разведчиков, 95 транспортных и учебных самолетов.
Соотношение сил на Северном морском театре окончательно сложилось в пользу СФ. Флот готовился к решающим боевым действиям на морском направлении.
III. Итоги и выводы из боевой деятельности подводных лодок СФ
В ходе войны Северный флот решал следующие боевые задачи:
- содействие войскам 14-й армии в обороне на мурманском направлении фронта;
- защита внешних (прикрытие союзных конвоев в операционной зоне деятельности флота) и внутренних коммуникаций;
- нарушение морских сообщений противника вдоль северного побережья Норвегии.
Со стабилизацией военных действий на сухопутном фронте и начавшимися морскими перевозками в наши северные порты с поставками по ленд-лизу, а также с возросшим движением отечественных судов вдоль побережья на участке от Кольского залива в восточном направлении защита внешних и внутренних сообщений приобрела для СФ первостепенное значение.
За войну в советские порты по северным внешним линиям коммуникаций прошло 740 судов в 40 конвоях. (29% общего числа судов, прибывших в СССР). На них перевезено около 4 млн.т грузов (24% общего количества) из поставок союзников. В обратном направлении в 36 конвоях проследовало 726 транспортов.
Только в периоды прекращения движения союзных конвоев, а также на заключительном этапе БД борьба против морских перевозок противника становилась главной задачей всего флота. Подводные лодки также вели разведку, высадку (снятие) на побережье противника разведгрупп, несли дозорную службу на подходах к своим базам и выполняли другие задачи. В ходе войны 47 плпл, участвовавших в БД, совершили 424 боевых похода, в среднем по 10 выходов каждая. В различные периоды одновременно находилось до 4-6 лодок. Наибольшие усилия были направлены на борьбу против морских коммуникаций противника, для чего было совершено 372 похода, при этом действия носили характер систематической боевой деятельности. Для прикрытия союзных конвоев подводные лодки кратковременно развертывались западнее о.Магерё в периоды возможных выходов германских надводных кораблей из мест базирования. Успехи лодок в этих операциях были весьма ограниченными ввиду их малочисленности и недостаточного обеспечения разведкой. Только однажды в июле 1942 г. пл «К-21» была обнаружена германская эскадра, а линкор «Тирпиц» был атакован, правда, без подтвержденных результатов.
Ограниченными были действия, а значит и успехи, подводных сил по защите своих внутренних (арктических) сообщений. Только «С-101» 26 августа 1943 г. удалось потопить германскую пл «U-639» в районе м. Желания.
Боевые действия по прикрытию союзных конвоев и защите своих внутренних коммуникаций, а также высадка разведгрупп на вражеское побережье и дозорная служба на подходах к своим базам выполнялась лодками лишь периодически. Решать задачи по нарушению морских перевозок противника и достичь крупного оперативного результата подводные лодки СФ не могли. Это объясняется как их малочисленностью, так и конструктивными недостатками некоторых типов лодок.
Малочисленность подводных лодок, равно как и других классов кораблей на Северном театре, была обусловлена его явной недооценкой в предвоенный период.
Наращивание сил в военное время оказалось весьма затруднительным. Удавалось лишь восполнять боевые потери. За войну флот потерял 23, а пополнился только 32 подводными лодками.
Тем не менее, подводникам удалось нанести противнику заметный урон.
Кроме того, лодки создавали постоянную угрозу крупным надводным кораблям и отвлекали на себя значительные силы ПЛО и ресурсы.
Используя торпеды и артиллерию, лодки потопили 146 транспортов общим тоннажем в 460423 т и 50 боевых кораблей водоизмещением 42800 т, в том числе минный заградитель, подводную лодку, три миноносца, 23 сторожевых корабля, 21 тральщик и несколько сторожевых катеров. Было повреждено 18 транспортов тоннажем в 57600 т и 6 боевых кораблей. Кроме того подорвались на минах, поставленных подводными лодками, 12 транспортов общим тоннажем 43200 т. Германские историки утверждают, что цифры потерь значительно завышены, особенно в отношении боевых кораблей, и в реальности не превышают 20% от заявленных советской стороной. Тем не менее, наши подводные лодки в течение всей войны с честью выполняли поставленные боевые задачи и нанесли противнику значительный урон. В напряженной борьбе с сильным врагом, в суровых условиях полярных морей моряки-подводники вписали немало славных страниц в боевую летопись Военно-морского флота.
Источник: Война в Арктике (1939-1945 гг.) / Поморский научный фонд при поддержке Генерального консульства США в Санкт-Петербурге ; сост. М. Н. Супрун. - Архангельск : Правда Севера, 2001. – 365 c.