Из интервью с Отто Бориссеном

Родился в 1927 г. Его дед по имени Борис был последним из восточных саамов, занимавшихся выпасом оленей в районе Нейдена (пастух так называемого скольто-саамского стада). Отто взял фамилию по имени деда, добавив к нему норвежское окончание “сен”, в память о старых временах до прихода в Нейден финских переселенцев и претворения в жизнь политики норвегизации на землях восточно-саамского Нявдемского (Нейденского) погоста, самого западного русифицированного саамского погоста. До сих пор на территории погоста возле места семужьего промысла сохранилась православная часовня. Еще одна часовня стояла на территории осенне-зимних пастбищ, на финской территории. В течение многих лет Отто не прекращает борьбу за восстановление старинных прав погоста, сначала в норвежской системе правосудия, а в последнее время и в суде по правам человека в Страсбурге. На протяжении своей трудовой жизни работал охотником, рыбаком, пограничником, сотрудником “оленьей полиции” и автодорожной службы. В октябре 1944 г. был свидетелем военных событий в Нейдене.

У восточных саамов есть поверья о чуди - народе, совершавшим набеги и разорявшим и без того небогатые саамские погосты. Согласно таким поверьям во время набегов восточные саамы прятались в ущельях притоков реки Нейден. Возможно, на чудь саамы списали и шведско-финские набеги под предводительством Юхани Весайнена, который разорил в свое время Печенгский монастырь и убил всю монастырскую братию. Несмотря на отсутствие самого понятия война в исконном саамском языке, Вторая мировая война не обошла стороной саамские земли. Так во время советского наступления в октябре 1944 г. местные жители по иронии судьбы вынуждены были искать убежище в тех же самых ущельях, что и древние саамы. Как и ожидалось, советские войска укрепились на правом берегу реки Нейден, а немецкие – на левом. Немцам приказали удерживать Нейден как можно дольше с тем, чтобы части 6-й немецкой горной дивизии успели добраться до Бюгой-фьорда и проследовать дальше на запад до Варангерботна, Таны и И-фьорда. По словам местных жителей, немцы оставили в Нейдене штрафные батальоны [1]

Бои за Нейден длились три дня. Самые ожесточенные бои проходили с раннего утра до позднего вечера 27 октября. Немцы взорвали мост через Нейден в ночь на 27 октября. Мост упал в реку, но остался целым. Благодаря низкому уровню воды в реке той осенью, по мосту можно было проехать. В это время местные жители прятались в ущелье Халлонена неподалеку от православной часовни, и в ущелье Нуортийоки на правом берегу р.Нейден, где я и находился. Бои начались под вечер 25 октября. В ту ночь был освобожден Бьорневатн, и около трех с половиной тысяч местных жителей смогли выйти из туннелей. Между тем, советские части продолжали наступление на запад, оставив покинутый немцами Киркенес в стороне, по двум маршрутам: 22 октября немецкая 2-я горная дивизия покинула Никель/Колосйоки и Сальмиярви, и большая ее часть направилась в Люнген через Ивало. Советские части той же ночью форсировали реку Паз и направились (также через Ваггатем в верховьях реки) в сторону реки Мункэльва, чтобы отрезать немцам пути отступления. Они прибыли в место назначения 24 октября, но оказались не готовы к бою. Им требовалась разведка, снабжение и просто отдых после 30-часового марш-броска. Я слышал, что на пути следования возникли проблемы и с винным складом в Бьорневатне, который немцы намеренно оставили нетронутым. Части же Сибирской дивизии встретили на своем пути множество водных преград (например, 12-километровое озеро Санднесваннет), в результате чего солдаты промокли и замерзли. Между тем, олене-транспортные подразделения, следовавшие вдоль границы с Финляндией до Верхнего Паза, водных преград на своем пути не имели. Но эти части были немногочисленны, и им требовалась артиллеристская подготовка. Таковая была проведена 25 октября, после того как в Стонге к востоку от Мунке-фьорда были установлены тяжелые орудия, которые успешно вели огонь по немецким частям в долине реки Нейден и к западу от нее. Только после всех этих приготовлений можно было начинать бой за Нейден. Но последние немецкие части, которые первоначально были отрезаны между Мунэльвой и Стонгой, уже сумели отступить через мыс Миккельснес в Нижнем Нейдене на судах. Между тем советская авиация осуществляла разведку и наносила удары по немецким позициям вдоль реки Нейден на самолетах, летевших предельно низко, чтобы немцы не смогли применить против них свою артиллерию, не рискуя попасть в своих на другом берегу реки. Тогда немцы еще занимали оба берега реки. Самолеты летели в группах из пяти или шести машин. Складывалось впечатление, что советские войска готовили большое наступление. Один из самолетов был сбит немецкими артиллеристами как раз в тот момент, когда он поднялся, чтобы перелететь через Нейденский мост (высота полета была ниже моста!) [2]. Позднее я встретил летчика этого самолета в Нейдене. Он был высокого роста, со светлыми волосами, по национальности – карел, и потому свободно разговаривал по-фински. А местные жители Нейдена тоже умели говорить по-фински. (В те времена финский был основным языком в Нейдене). В Верхнем Нейдене советская авиация также мешала немцам пересечь реку. В результате немцы не сумели уничтожить большую часть построек. Но свой рекреационный лагерь для воинов с фронта в Лице немцы сжечь успели. Там находились большие склады с овсом и соломой для лошадей, а также большие запасы галет. Лагерь находился на левом берегу рядом с реквизированной немцами школой. За несколько дней до прихода советских частей, местные жители встретили в верховьях реки группу советских разведчиков. Я встретил первых русских солдат возле Нуорти-беккен неподалеку от таможни. Группа из трех солдат имела с собой рацию. Отто перевез группу на противоположный берег возле деревни Койвуниеми (Бьоркнес). Группа занялась координацией на левом берегу реки, подготовкой плацдарма и выявлением немецких пулеметов. Постепенно к реке подошли другие части. Я вместе с Тобиасом Лабахо, Андреасеном Лабахо, Лео Стримпом и др. переправили на лодках несколько сотен солдат. Они гребли по три часа без остановки. Солдаты подошли из района о. Ситсиваннет (к востоку от Вэтсари-фьеллет/Юле-фьеллет), где у них была база, и оттуда ими была проведена линия связи до р. Нейден. У солдат были бомбометы. Бомбы перевозились на вьючных оленях, которых было больше сотни. С каждого боку к оленям крепилось по три бомбы. Среди бойцов были женщины. Ниже по течению солдаты форсировали реку на третий день. На третий день немцы отступили. Но до того момента долина реки была как крепость, по одну сторону которой укрепились советские части, а по другую – немецкие. Обе стороны понесли в боях большие потери. Останки советских солдат были захоронены сразу после боя: сначала на в месте временного захоронения в Стонге. А потом, уже в 1945 г., останки увезли в России для перезахоронения. У немцев такой возможности не было. Они вынуждены были оставлять сотни погибших на поле брани. По рассказам очевидцев после битвы на поле брани с разных сторон доносились стоны смертельно раненых солдат: «Mutti! Mutti!…Мама! Мама!». Кроме того, налеты совершали неуязвимые Ил-2 группами по шесть самолетов. Я не могу забыть один эпизод в Крокфоссене, когда по камню, за который он спрятался, ударил заряд из автомата с одного самолета.

Большие потери понесли немецкие войска и от советской артиллерии в Стонге, имевшей радиус действия несколько десятков километров. Следы от разрывов снарядов до сих пор сохранились в ландшафте долины р.Нейден. Не без помощи советских наводчиков был проведен точный артиллерийский обстрел «шоссе 50», по которому отступали части 6 горной дивизии. Местные жители отмечали, что эти колонны совсем не походили на горных егерей, которые в июне 1941 в течение трех суток непрерывным потоком шли мимо Нейдена на восток с намерением взять Мурманск за три недели. Отступающие немцы в 1944 г. больше смахивали на цыган. Заметно сократилось количество солдат и автомобилей, вместо лошадиных повозок использовались собачьи, а кто-то приспособил для транспортировки багажа и детские коляски. Многие хромали из-за фронтовых ранений. Огонь советской артиллерии достал немецкую колонну даже в Варангерботне.

Что касается советской авиации и разведчиков, то они очень точно определили убежища местных жителей. Остались нетронутыми уцелевшие от немцев дома, и ни одного снаряда не попало по местам размещения местных жителей и приезжих из Киркенеса и Бьорневатна. Среди местного населения жертв не было, в то время как обе воюющие стороны понесли большие потери. [3]

После освобождения Нейдена 27 октября 1944 г. советские войска закрепились на обоих берегах реки Нейден, которая служила в качестве западного рубежа. Для его пересечения требовался специальный пропуск, и в первое время сообщения между Киркенесом и Вадсе осуществлялись только морским транспортом. Впоследствии режим смягчился. Советские инженерные войска вместе с норвежской автодорожной службой построили новые мосты через реку Нейден, через реку Паз в Эльвенесе и через Ланг-фьорд в Стреммене. Продовольствие предоставляло местному населению Красная армия. Со своей стороны население помогало советским частям содержать лошадей. Кормов хватало, благодаря тому, что не успели полностью сгореть все немецкие фронтовые склады в Нейдене. Зимой в село часто приезжали ненцы на упряжках, запряженных тремя оленями. В подвале сожженной немцами школы был устроен кинотеатр, где шел показ советских фильмов о войне. Кто-то из местных жителей выменял себе лошадей-монголок из подразделений, дислоцировавшихся в Нейдене и в Мунке-фьорде, где находился штаб под командованием Шумеки. На протяжении еще многих послевоенных лет на сельскохозяйственных работах в Нейдене использовались лошади и оборудование из России. Многие даже хранят на память фотографии этих лошадок. В освобождении Нейдена, помимо северян-русских, принимали участие многие другие народности: народы Сибири, карелы, коми, саамы и ненцы. Советские войска вышли из Нейдена в сентябре 1945 г. Между ними и местными жителями установились дружеские отношения. В частности, потому, что между ними не было такого большого языкового барьера, как, например, в Бьорневатне или Киркенесе. Ведь многие советские солдаты, как и местное население, могли говорить по-фински.
В честь освобождения Нейдена было поставлено два памятника. Оба находятся в Верхнем Нейдене возле переправы через реку. Первый памятник был поставлен спонтанно по инициативе местных жителей в связи с 50-летним юбилеем в 1994 г., тогда как второй памятник был установлен Российской Федерацией по инициативе Генерального консула РФ в Киркенесе в 2000 г. Но до сих пор на памятнике нет плиты с именами погибших советских солдат [4].

Интервью записано в Нейдене 1 апреля 2004.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. В других источниках упоминается 143 полк 6-й горной дивизии (Hauglid A.O., Jensen К.Е. og Westrheim H. Til befolkningen! Brannhøsten 1944 – gjenreisningen etterpå. Oslo: Universitetsforlaget, 1985. S. 36).
2. Возможно, этот самолет был из той же группы из 60 бомбардировщиков и истребителей, что ранее в этот день пролетала над Бьорневатном в западном направлении (см. интервью с Нильсем Хенри Йохансеном).
3. Проанализировав воспоминания очевидцев, можно сделать вывод, что самыми ожесточенными боями в ходе Петсамо-Киркенесской операции на норвежский территории были бои возле Яр-фьорда.
4. Авторам удалось установить имена трех советских солдат, погибших 27 октября 1944 г. в боях за Нейден: 1. Старшина Лукичев Констатин Анатольевич - командир отделения разведки 31-й отдельной лыжной бригады, 1922 года рождения, домашний адрес: Архангельская область, Исакогороский сельсовет, Исакогорский разъезд, 16 километр; 2. Младший сержант Капустин Николай Константинович – зам. командира отделения разведки, 31 ОЛБ, 1922 года рождения, домашний адрес: Архангельская область, Приозерский район, Пермилахтинский сельсовет, деревня Подомский остров; 3. Ефрейтор Рогозин Иван Сергеевич – разведчик 31 ОЛБ, 1919 года рождения, домашний адрес: Вологодская область, Никольский район, Кузибизерский сельсовет, деревня Великодворский починок (письмо №15/02 от 10.03.2004 В.Т. Гортеру от М. Г. Орешеты, директора Центра гражданского и патриотического воспитания молодежи).