Краткие биографические сведения о Викторе Леонидовиче Бродском можно найти во всех современных энциклопедиях по судостроению. В 32 года он стал главным строителем корабля, созданию которого уделялось особое внимание – легкого крейсера «Киров», первенца советского крупного кораблестроения.
В.Л. Бродский родился в Полтаве в 1903 году. В начале 20-х семья перебралась в Ленинград, где его отец работал консультантом торговой палаты. В 1925 году он поступил на Балтийский завод, где работал в КБ и одновременно учился на кораблестроительном факультете политехнического института. Институт закончил в 1930 году, получив диплом морского инженера. Незаурядные инженерные способности и техническая эрудиция Бродского нашли свое отражение в его трудах, написанных на основании опыта работы на Балтийском заводе. Среди них были: «Новые методы испытаний судовых механизмов» (1927г.), «Исследования по спуску судов» (1929г.), «Развитие гидрографических судов» (1929г.).
Молодой, энергичный, увлеченный своим делом Бродский хорошо запомнился ветерану СМП, бывшему в течение многих лет заместителем главного конструктора предприятия О.Н. Сафотерову, который познакомился с ним еще в 1934-35 годах. Тогда его и еще нескольких студентов старшего курса Ленинградского судостроительного техникума пригласили поработать в КБ Балтийского завода. Олег Николаевич вспоминал, как в их комнату приходил Бродский, делился с коллегами впечатлениями о командировке в Италию, обсуждал достоинства и недостатки строившегося тогда на верфи «Ансальдо» легкого крейсера «Раймондо Монтекукколи». И это было не случайно. Начиная с 1930 года специальные советские комиссии вели в фашистской Италии переговоры о закупке или постройке на итальянских верфях кораблей для нашего ВМФ.
В.Л. Бродский познакомился с работой итальянских верфей не без пользы для дела. В 1937 году вышла в свет его книга «Опыт строительства кораблей в Италии».
А крейсер «Раймондо Монтекукколи», чертежи которого были приобретены после технической экспертизы, стал первоначально прототипом для проекта легкого крейсера 26, который разрабатывался в ЦКБС-1, на Северной верфи под руководством известного советского конструктора А.И. Маслова. И хотя за окончательный прототип был принят другой, более крупный итальянский крейсер «Эугенио ди Савойя», дискуссии в среде
кораблестроителей велись по этому поводу еще долго. И, конечно, на Балтийском заводе, которому было поручено строительство корабля, получившего в январе 1935 года название «Киров».
Летом 1938-го в стране было объявлено о принятии легкого крейсера «Киров» в состав ВМФ. «Стремительный, как эсминец, мощный, как линкор» - с восторгом писали о новом корабле газеты того времени. Будучи флагманом Балтийского флота, «Киров» вписал немало славных страниц в историю обороны блокадного Ленинграда. Корабль был выведен из состава флота только в 1974 году.
Но Бродский, главный строитель «Кирова», не присутствовал на церемонии передачи крейсера флоту. В конце 1937 года он был арестован и из своей квартиры на Лесном проспекте, где жил с женой и 6-летней дочкой, доставлен в «Большой дом» на Литейном, в Управление НКВД по Ленинградской области.
О страшных методах дознания, применявшихся в этом учреждении в те годы, сегодня известно. Бродскому, видимо, пришлось сознаться в целом «букете» преступлений, предусмотренных статьей 58 Уголовного кодекса РСФСР: что шпион (ну как же, был завербован фашистами Италии), контрреволюционер и вредитель. И одной из этих статей было достаточно, чтобы подвести его под расстрел. Петербургские историки считают, что в 1937-1938 годах в Ленинграде было казнено около 40 тысяч человек. Бродского, очевидно, решили сохранить как ценного специалиста. Однако в отличие от своих будущих коллег по 20-му отделу завода № 402, чьей «нормой» была «десятка», он трибуналом Ленинградского военного округа 3 марта 1938 года был осужден к 20-ти годам лишения свободы.
Что послужило предлогом для ареста В.Л. Бродского – сегодня не известно, да и вряд ли станет когда-нибудь известно. Ветеран СМП, старейший специалист по сварке в судостроении Ю.Д. Кайнов в те годы работал на Балтийском заводе. Юрий Дмитриевич помнит слухи, которые ходили тогда в связи с арестом Бродского.
Один из них в том, что при испытаниях на «Кирове» заклинило башню главного калибра. Неполадки устранили, но главного строителя обвинили во вредительстве. Не обошлось, конечно, и без доноса «доброжелателей». Уместно отметить, между прочим, что в отличие от крейсеров этого класса, строившихся в Западной Европе и США, «Киров» был вооружен главным калибром не 152 мм, а 180 мм, что существенно повышало его огневую мощь. Создавались эти установки на ленинградском заводе «Большевик» (б.Обуховский завод). Монтажом и испытанием башен на «Кирове» руководил заместитель главного конструктора этого завода Д.Ф. Устинов, будущий министр обороны СССР, хорошо известный северодвинцам. Но связывать его имя с арестом Бродского нет никаких оснований - просто бывает интересно проследить, как довольно часто в молодости пересекаются жизненные пути известных людей, дальнейшая судьба которых сложилась совершенно по-разному...
С 1938 года начался путь В.Л. Бродского по «шарашкам» тюрем особого назначения НКВД. В Молотовске он оказался в очень трудное для завода и города время - в 1942-м. Все специалисты 20-го отдела тогда уже были поставлены на различные руководящие должности основных подразделений завода. Одетые в одинаковые, серого цвета пальто, в штатские костюмы, они могли свободно перемещаться по заводу. Из тюрьмы к тому времени они были переведены в барак вблизи предприятия, в районе нынешней заводской поликлиники, на завод и обратно их доставляли под охраной.
Вскоре Бродскому поручили руководство самым важным в то время участком работы - судоремонтом. В годы войны завод № 402 стал главной на Севере судоремонтной базой для советского транспортного флота, транспортов союзников, ледоколов и кораблей ВМФ. Руководство судоремонтом требовало универсальных технических знаний, изобретательности и незаурядных организаторских способностей. Корабли и суда приходили в Молотовск с корпусами, поврежденными торпедами, бомбами, минами, простреленными надстройками, с помятыми льдами бортами, с погнутыми лопастями гребных винтов, сломанными грузовыми стрелами, поврежденными и изношенными механизмами.
Отдел судоремонта помещался тогда в небольшом деревянном доме близ берега, в районе нынешнего цеха №9. Здесь и работал В.Л. Бродский вместе со своими помощниками-строителями, среди которых были и молодые инженеры В.П. Воверис, И.Л. Камай, Е.О Хазанов, ставшие впоследствии руководителями основных подразделений Севмашпредприятия.
Рассказывает ветеран Севмаша, многолетний начальник стапельного цеха, лауреат Ленинской премии И.Л. Камай, трудившийся под началом Бродского с 1942 по 1944 год:
- Виктор Леонидович был прекрасным, эрудированным инженером. Обладал несомненным талантом организатора. Был мудро требователен, в меру властен, когда было нужно, но нас, молодых, в обиду не давал. А какая была тогда работа! Мы, строители, сутками не покидали палубы. Для ускорения дела капитаны судов часто кормили у себя обедами наших рабочих. А когда Молотовск замерзал зимой, каюты ледоколов надолго становились нашим домом. В.Л. Бродский пользовался большим авторитетом у специалистов завода. К нему с большим уважением относился директор С.А. Боголюбов, знавший Бродского еще по Ленинграду. Он много дал нам, молодым инженерам. Между прочим, в отношении к нему со стороны заводских работников, как и ко всем специалистам 20-го отдела, не было никакой предвзятости. Во-первых, все видели, что они - прежде всего люди дела. А во-вторых, подавляющее большинство заводчан не верило, что такие преданные всей душой отечественному судостроению инженеры могли быть «врагами народа».
Труд молотовских судоремонтников был оценен высоко. И хотя Указ Президиума Верховного Совета СССР, опубликованный в газетах вначале мая 1944 года и довольно длинно озаглавленный: «О награждении орденами и медалями за успешную работу по разгрузке и отправке импортных военных материалов и продовольствия, поступающих через северные порты СССР», не содержит напрямую упоминания о судоремонте, некоторые участники этих работ забыты не были.
Орденом Красной Звезды был награжден Е.О. Хазанов. Тогда же свою первую правительственную награду, медаль «За трудовую доблесть», получил И.Л. Камай. Он считает ее самой дорогой в своей жизни, так как добыта она была в военное время тяжелым трудом. А вручал Израилю Лазаревичу эту медаль осенью 1944 года в Архангельском драматическом театре И.Д. Папанин, уполномоченный Государственного Комитета Обороны по морским перевозкам на Севере.
Но к этому времени В.Л. Бродский уже не руководил отделом судоремонта. Кому-то очень не понравилось, что он посмел выступить на одном из собраний, посвященных победам Советской Армии, с патриотической речью. Все-таки заключенный, не положено... И его перевели на другую, менее «руководящую» работу.
Однако его труд на заводе № 402 в годы войны, тем не менее, был оценен, хотя и весьма своеобразно. Постановлением особого Совещания при МГБ СССР от 14 декабря 1946 года срок заключения Бродскому снизили на 6 лет(!)..
Но в 1946 году 20-й отдел уже не существовал. Всех его специалистов-заключенных, за редким исключением, сразу же после войны вывезли в Ленинград, в очередную «шарашку», в спецтюрьму, располагавшуюся в знаменитых «Крестах». Подневольный инженерный труд продолжался там.
В.Л. Бродский вышел на свободу только в 1953 году. Определением Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 17 августа 1955 года «ленинградский» приговор по отношению к нему был отменен со стандартной формулировкой «за отсутствием состава преступления». Для реабилитации невинно осужденного человека потребовалось 17 лет и изменение политической ситуации в стране...
После освобождения Виктор Леонидович работал в Ленинграде по специальности, но военным кораблестроением больше не занимался. Может быть, ему все еще не доверяли, может быть, отсутствовали возможности творчески проявить себя. Он принял активное участие в разработке проектов промысловых судов, но заключение подорвало его здоровье. Он скончался в 1958 году в возрасте 55 лет. Как говорили, скоропостижно, в поезде из Ленинграда в Москву, куда ехал утверждать свой проект. Так закончилась эта яркая и драматическая жизнь.

Источник: Л. Шмигельский. Имя в энциклопедии// Северодвинск. Испытание на прочность : Очерки. Воспоминания. Исслед. / Ред.-сост. Андрей Масленников. - Северодвинск, 1998. - 474 с.
Источник фото: Википедия